Книга Соблазнение киборга, страница 70 – Грейс Гудвин

Я отпихнул мертвого мужчину в сторону как мусор, забыв его сразу же, когда повернулся к своей паре.

„Линдси. Ты не ранена?“

Она стояла не шелохнувшись целую долю секунды, шокированная, что было для меня агонией. Я нуждался в ней, мне необходимо было прикоснуться к ней, поцеловать ее, ощутить ее живой и здоровой в своих руках.

Когда я уже почти сошел с ума, чары разрушились и она закричала, запрыгивая на меня, доверяя мне поймать ее.

Ее руки обняли меня, ее губы на моих, прижимаясь ко мне с отчаянием, которое я остро ощущал.

„Киль!“ − она оторвала свои губы от моих и я опустил ее на землю, мои руки вокруг ее талии, я не желал отпускать ее.

„Он ранил тебя?“

Она помотала головой и тугая спираль внутри меня начала разматываться.

Маленькая ручка потянула меня за руку и я посмотрел вниз в пару больших голубых глаз, такой же формы, как и у его матери. „Эй. Кто ты?“

Одной рукой придерживая Линдси, я наклонился и поднял Уайта вверх другой, прижимая их двоих ко мне, смотря в глаза своего сына и говоря ему правду: „Я теперь твой отец, Уайт. Я люблю твою мамочку и собираюсь позаботиться о вас двоих начиная с этого момента“.

Его недоуменный взгляд напомнил мне, что у него нет нейронного процессора. Поворачиваясь к его матери, я попросил ее перевести. Она так и сделала, слезы катились по ее лицу. Слезы счастья.

Мальчик посмотрел на меня, потом на свою маму, которая плакала и цеплялась за меня будто я был для нее всем миром, ее всем, как и буду.

„Мамочка?“

„Что, малыш?“

„Он мой новый папочка?“

Улыбка Линдси была так полна любви, когда она смотрела на своего сына, что я почувствовал, как слезы накатываются на глаза. Боги, что бы я только не отдал, чтобы видеть такой ее взгляд на себе, с полной и абсолютно безусловной любовью. „Да. Ты не против?“

Маленький мужчина посмотрел на меня, поднял свои ручки к моему лицу и повертел моей головой из стороны в сторону, исследуя, наблюдая, проверяя меня. Я заметил отметку Эверианца на его ладони, понял, что однажды он вырастет сильным, возможно даже станет Охотником. Он заглянул глубоко в мои глаза и я увидел душу намного взрослее, чем его молодое тело, знал, что он страдал, как и его мать.

Я поклялся, что больше этого не будет.

Я ждал. То как сейчас он отреагирует на меня, будет относиться ко мне, было выбором Уайта. Но он пойдет со мной несмотря ни на что. Он был частью Линдси и я уже его любил, его отвагу, его очевидную любовь к своей матери. Но я не стану на него давить. Я дам ему столько времени, сколько ему понадобиться, чтобы доверять мне.

Уайт посмотрел мне в глаза: „Ты научишь меня как защищать мамочку, чтобы никакие плохие парни больше не приходили?“

Его вопрос заставил мою кровь забурлить, и Линдси ахнула, но я дал ему святейшую клятву: „Да, Уайт. Я научу тебя как быть воином и защищать людей, которых ты любишь“.

Линдси снова перевела взгляд и Уайт медленно кивнул, осознанно, перед тем как положить свою головку мне на плечо, и посмотрел на свою мать: „Окей. Я буду звать тебя папочкой“.

Плечи Линдси затряслись и я поднял глаза и увидел ее мать, наблюдавшую из дверного проема. Слезы катились по ее лицу, я кивнул ей в знак уважения и признательности за то, что передает мне мою пару.

„Добро пожаловать в семью, Киль“, − она вытерла щеки и подняла глаза на меня. „Надеюсь, ты понимаешь, что куда бы ты не забрал мою дочь, я отправлюсь с ней“.