Книга Попал! В хорошие руки. Лазейка-портал, страница 16 – Мартиша Риш

— У меня денег нет.

— Хо-хо. А что есть?

— Ничего, свистульки из глины — творчество одаренных на всю голову детей. Три часа их лепили! Один чуть в муфельной печи не сгорел. Ребенок, я имею в виду. И это в шестнадцать лет. Ну куда это годится? А я отвечай!

— Не вышло, значит, обучить их гончарному делу. Ну ничего, может, хоть копать огороды сумеют. И много? — неожиданно заинтересовался кучер.

— Чего много?

— Свистулек много?

— Десятка три. Разных. Одна другой хуже. Дизайнер постарался, он образованный, умный. Советовал от души лепить. Вот и вышло не пойми что.

— Покажешь?

— Покажу.

Я полезла в карету за сумкой, из нее ожидаемо выпал десяток тетрадей, все еще непроверенных, мой телефон, ручки и ластик. Благо, хоть саистульки лежали на дне и в отдельном пакете, чтоб не побились. Я выудила и их.

— Небогатое приданое.

— А я о чем говорю.

Я вытряхнула на ладонь небольшую свистульку, развернула пупырчатую пленку, в которую та была завернута, и продемонстрировала ее на ладони. Не то птичка, не то рыбка, в пятнышко вся, будто бы в сыпи, губы вытянуты вперед дудочкой, к хвосту приделано что-то странное. Маша мне объясняла, что это цветок. Нет, ну если присмотреться. Дети-то все талантливые, просто талант у них раскрывается немного по-разному.

Кучер почесал бороду, хмыкнул, сморщил нос.

— А ведь счастливый я человек, пятерых детей родил и все здоровенькие получились. Энтих-то твоих как жизнь пришибла. Родителей жалко. Остальные свистульки такие же? Как ентот, боги сохрани меня, крот?

— Хуже.

— Н-да. Ну да ничего. Ты мне заворожи штучек пять. Чтоб, значит, на счастье и мы в расчёте. Я тебя до города довезу, высажу у… Где б тебя высадить, не подскажешь?

— Не знаю. У меня ни одежды, ни обуви, ничего нет.

— Значит, к портному. Есть у меня одна идея. Ты пока садись в карету, чаруй все, что есть. Тут на окраине города живет одна жалостливая женщина. Скажешь, что дети эти на твоем попечении живут. О том, что сама учительница — молчи. Иначе до утра останешься разговоры разговаривать. Спроси что-нибудь из одежды. Взамен на творчество твоих, ну этих.

— Одаренных детей?

— Дурачков. Да смотри, чаруй покрепче, чтоб хоть на год хватило.

— Я постараюсь. А как чаровать?

— Как умеешь, — вздохнул кучер. Твой-то, смотрю, далеко убежал. Ты хоть где живешь теперь, знаешь?

— Нет, он мне не сказал.

— Ну ничего, уж кого-кого, а всех холостяков столицы та дамочка знает. Живо твой домишко разыщем. Еще и о муже многое сможешь узнать. Ты только всему не верь, а то знаю я вас. С виду хрупкие, а как мужа по дому гонять чарованной, хорошо, если только сковородой, так откуда только силища берется? А?

Кучер мне подмигнул, как своей. Совсем по-доброму. Неужели хоть часть моих проблем может решиться? Только как свистульки зачаровать?

Я неловко забралась в теплое нутро кареты. Здесь все пропахло ароматом парфюма моего мужа. И диванчик, и потолок. Вон и платок его лежит с монограммой. Я сгребла в сумку все, что выронила. И платок тоже прибрала, мало ли, пригодится.

На диванчик я вывалила все поделки детей, хотя какие они, собственно, дети? Кому четырнадцать, кому и шестнадцать. По бархату сиденья брызнули во все стороны разноцветные безделушки. Да, сил и денег они стоили не мало. Размер просто крошечный, чтоб их можно было достаточно высушить перед обжигом. Расписаны с поистине ужасающим размахом. Я взяла в руки одну, самую яркую, похожую на поганку, зажала в ладони и принялась шептать. Ну а что я еще могу сделать, если выбора нет? К любому делу нужно подходить творчески.