Книга Мне его подарили! Дом-портал 2, страница 125 – Мартиша Риш

— Будите ночью раз в два часа и давайте покачать на руках гирю. Весом этак килограммчиков пять, нет, семь. Может просто с ней походить кругами. Ну и пускай песни поет. Это очень бодрит.

— Иди к черту, слышишь?

— И, конечно, пусть обрабатывает ссадины всем вашим мальчикам, лечит их, ухаживает, случись что. Задолжал он это своему сыну за четырнадцать лет, так пускай хоть к другим проникнется милосердием.

— Это все, эльтем?

— Пока — да. Завтра утром я навещу вас, чтобы посмотреть, каких успехов вы достигли за ночь.

— Мы будем стараться, эльтем.

Я кивнула, двое громил тут же двинулись к Сергею. — Только посмейте, я полицию вызываю, — Сергей вынул из кармана телефон, — Черт, связи нет. Да что это вообще такое? Динка, не смей! Ты делаешь глупость. Я заявление напишу. Меня искать будут!

— Нет, Сережа, не будут. Да и не найдут. И приведите его в порядок. Эти усы такие ужасные. Как ты посмел так опуститься Сергей? Эти вещи ужасные. Фу! У тебя нет никакого вкуса.

— Дина, я тогда шутил! Ты просто не поняла.

— Зато ты теперь поймёшь, — Сергея чуть не волоком потащили вон. Один из охранников чуть сильней толкнул его в плечо, чтобы он не сопротивлялся.

— Ты! Да я! Да вообще!

— Я прослежу, эльтем — пошел следом за Сергеем хозяин борделя. Подозреваю, для того, чтобы только не оставаться и дальше рядом со мной.

— Проследите как следует!

Как там мне горничная сказала? Заботиться о своем потомстве — священное правило любой матери, иначе бы мир давно оказался пуст. Не было бы ни птичек, ни мышек. Если уж они способны защитить свое потомство, то и я в своем праве. Да и не стыдно мне, если честно.

Я устроилась за столом. Как-то так вышло, что мы с Гюрзой остались в этом зале одни. Парень движется грациозно и плавно, он чуть ли не перетек ко мне, сверкая своим идеальным телом. Роскошный, красивый, жестокий. Наемник, убийца. И все же его красота, эта неимоверная плавность движений, осанка — они восхищают.

— Чего изволит эльтем? — танцор замер у графина, когда он решается поднять взгляд на меня, его черные глаза сверкают.

— Хочешь? — на открытой ладони я протянула яблоко Гюрзе.

— Это самый сладкий подарок в моей жизни, жестокая госпожа, — произнес он с придыханием, ухватил с моей руки яблоко и чуть прикрыл глаза, будто от наслаждения.

— Почему жестокая?

— Эльтем знает толк в пытках, — Гюрза сощурил глаза. Платок, скрывающий половину лица танцора, качнулся.

— Разве это пытки?

— Конечно. Лишать раба сна, вынуждать работать с утра и до поздней ночи, лишать всех удовольствий, даже вкусной еды.

— Это называется жизнь любой женщины. Прибавьте к этому ребенка, а то и двух. Болезни, капризы, пеленки.

— Ошибаетесь, эльтем. Простолюдинке всегда поможет с домом и ребенком родня. Сестры, тетушки, бабушки, на крайний случай — собственный муж. Аристократке — слуги. Эти женщины спят вдосласть, едят вдоволь, их все очень ценят. Ведь самое важное, что есть у семьи — мать и ее сокровище — ребенок. Иначе не может быть.

— Еще как может, Гюрза.

От рельефного тела шел легкий, неутомительный аромат масла, благовоний и едва слышный — корицы.

— Я позабочусь о том, чтоб вам понравился результат изощренной пытки уже утром. Среди рабов борделя у меня особое место. Я знаю тысячи способов ублажить женщину. Танец — только один из них. Сергею сегодня не дадут спать. Его вымоют, переоденут, а к рассвету его манерами займусь я.