Книга Похищение феи. Ночной и недоброй!, страница 102 – Мартиша Риш

Надежда

Выход из подворотни намертво загородил саркофаг. В нем бы мумия точно уместилась и по длине, и по высоте со всем комфортом. Только мне как протиснуться мимо бампера, чтобы не ободрать ноги? Ещё повезло, в ту пору, когда под арки заезжали кареты, умные люди установили гранитные надолбы у каждого угла дома. Чтобы лихачи не сдирали штукатурку со зданий. Слава коммунальным службам. Карет давно нет, поверх мостовой сияет дырами асфальт, а идиоты, которые водить не умеют, так и остались. Элегантно задрала юбку, уже занесла было ногу, чтоб переступить через каменного чурбана. Передняя дверца железного саркофага открылась, и оттуда выпрыгнул, словно черт из колодца, мужчина с зонтиком наперевес.

— Кучер, надо сказать, из вас так себе, — буркнула я и продолжила штурм. Со спины меня за талию подхватили крупные руки.

— Без боя не дамся! Спасите! Воруют! — двор колодец многократно усилил голос. Соседка Людка, хоть и противная женщина, но в обиду не даст, отобьёт, если я сама не справлюсь. Над ухом раскатился голос архитектора.

— Вы не так поняли. Я бы хотел вас подвезти, только скажите куда.

— Пошел к черту! Я опаздываю.

— На машине будет быстрей. Пробок уже нет, я посмотрел по карте.

Людка выбежала из парадной. Охранников архитектора мне жаль. Их сейчас здесь и похоронят, воздвигнув вместо памятника поварешку.

— Простите, я ошиблась. Не воруют, подвозят до работы.

— Тьфу! Поразвелось балбесок, — и уже обратно в зияющую пасть старой двери, — Закатывай обратно! Болящая головой о батарею ушиблась. Спасать никого не надо.

— Поздно. Я уже настроился! Либерте! Фратерните! — раздались лозунги французской революции. Их сменили уже наши родные. В эпоху сосед малость не попал. Восстание декабристов с этих слов начиналось. Дворяне сыпали ими в матросов. Сегодня же досталось охранникам архитектора. — За царя Константина и его жену Конституцию!

Сосед долгое время работал в киностудии, пока не уволили. Тащил домой все, что плохо прибито, порой реквизит. Ума не приложу, зачем ему сдался тот пулемет. Может, под тачку хотел приспособить? Не знаю. Пора ретироваться до следующего акта незамысловатой домашней постановки. Чуть проскользнула подошва по камню, но я все-таки перелезла. Позади грохнула пулемётная очередь, почти совсем как настоящая. Если не знать, что все это постановка, можно даже поверить. Обернулась, только чтобы увидеть, как аккуратно сминает охрана своими телами несчастного архитектора. Красиво легли. Молодцы. Чувствую, сосед ещё никогда не был так счастлив. Артист театра в нем не умрет. Восхищённый успехом первых двух актов, тот затеял третий. Ой! Вот теперь можно и ускориться. Дымовые шашки попахивают, я вообще от них начинаю чихать. Ещё одна пулемётная очередь.

— Уйдем все вместе! — шарах, дым высунул щупальца на проспект. И? Неужели его сегодня скрутили? Видимо, да, иначе где скрипичное окончание постановки? Соседка визжит. Пожалуй, можно ещё немного ускориться, решат ещё, что я во всём виновата.

— Где мертвяки?! — Юрка, похоже, не слишком доволен результатом разыгранной сцены. Бедный наш бомж, в мародера ему не суждено превратиться. Или не бомж? Домовиха что-то такое сказала. Ырка — тоже нечисть. Ырка. Понятия не имею, кто это такой. Завернула за угол, идти осталось совсем ничего. Лихо вырулил саркофаг и затормозил чуть впереди. Хм. Архитектор оказался живучим, даже почти не измялся.