Книга Похищение феи. Ночной и недоброй!, страница 31 – Мартиша Риш

— Надежда, нам ещё нужна лавка, торгующая инвентарем для домашних животных, — невозмутимо произнес ребенок, — У кошика нет подходящих мисочек, — взвесил ребенок увесистую коробку в своих руках.

— Сначала одежда.

Машина басисто взревела и дернулась с места, будто в нее запрягли стадо недовольных чертей. И все они тянут в разные стороны. Я ничем не рискую. Не самолёт, ниже асфальта не упадет. Ехать тут рядом. Если б не тот странный мужчина, мы бы вообще пешком дошли. Подумаешь, пятьсот метров. Совсем же рядом.

— В следующий раз стоит заказать карету.

— Цыганенок!

— Где я тебе ее тут возьму? В городе лошадок не держат.

— Вы ошибаетесь, — кивнул вперёд бледный ребенок. И вправду, раритетная карета катится, не спеша, туристов везёт.

— Тебе плохо?

— Стоит ехать медленней. Попросите возницу не спешить так.

— Ползем двадцать километров в час, пробки. Куда медленнее? — чё-то он у вас позеленел, барышня. В сумке опять зазвонил телефон. Сбросила звонок, не глядя на номер.

— Живот болит? Тошнит? Надо было у тебя тарелки отобрать! Джошуа! У тебя отвратительная гувернантка! Просто ужасная! Нужно срочно вызвать врача! Нет, у меня все равно нет номера. Скорую надо вызвать?

— Это девушка, без меня. Вон ваш магазин. Выходим, — резко дал по тормозам таксист.

— Вы не понимаете, ребенку плохо от обжорства!

— Выходите!

— Ещё слово, и я из вашей шкуры тюбетейку пошью! — рявкнула я на водителя, — Скорую мы будем ждать здесь! Что же я тебя не остановила с едой? Кошмарная гувернантка! Идиотка какая-то! Джошуа, ты как, малыш? Болит живот?

— Мне уже значительно лучше. Мы с папой всегда едим много. Я никогда раньше не ездил в таких пахучих каретах с такой жуткой скоростью. Позвольте, я выйду наружу. Мне сразу станет совсем хорошо на свежем воздухе.

— Точно? Может, врача? Дай я живот пощупаю. Нас учили оказывать первую помощь.

Невероятно тощее пузико ребенка оказалось восхитительно мягким. Уф. Худшее, что грозит — аппендицит. И то не сейчас. При завороте живот раздувает, он, вообще, другой на ощупь становится. На всякий случай приложилась ещё и ухом. Бурлит, как часы.

— Жить будешь. Идём.

— Мамаша-курица — горе в семье! Рожать за школьной партой не надо было! Коза… — высказался водитель.

— Я доложу отцу о вашем недостойном поведении, полагаю, вы будете вынуждены принести самые искренние сожаления нашему дому, — холодно отрезал мальчишка. Странно, но водитель осекся на полуслове. Я даже не нашлась, что добавить. Просто выбралась на волю из этой консервной банки. Где бы себе записать, что когда я еду с ребенком, машины эконом класса в самой дешёвой фирме такси заказывать точно не стоит.

— Благодарю за заботу, леди. Мы можем идти, — невозмутимо подхватило меня под локоть это чудо, — Вам совершенно точно не стоит так волноваться о моем самочувствии. Прошу, — дверь и ту открыл. Невозможный ребенок.

Воспитание, и вправду, прививают таким с колыбели. Или оно с молоком матери передается? Мне-то как ему соответствовать? Я же чистокровная питерская дворняжка! Тонкий слой интеллигентности никак не может прикрыть значительных прорех в изначальном домашнем культурном слое! Я в коммунальной квартире росла!

В бутике нас окружила стайка весёлых консультантов, неуловимо напоминающих колибри. Одежда, игрушки, люльки и соски. Диван в углу! И кулер с водой.