Книга Отвергнутая жена, страница 34 – Мартиша Риш

- Я позабочусь. И отомщу, если успею.

- Розен сам умрет с горя.

- Я говорю об отце Пауле.

- Не мсти ему. Обещай.

- Обещаю, - скрипнул зубами стаж. Священника ему хотелось убить и сделать это немедленно, - Мне нужно идти.

Люция убрала руки, но не могла отвести глаз от Герберта. От его честного и прямого взгляда, от красивого лица, от этой стройной, мускулистой фигуры. Таких мужчин не бывает, они приходят только во снах или гибнут рано, пронзенные своей доблестью. Разве может человек иметь настолько чистую и благородную душу?

- Я никогда не попрошу ничего взамен. Но заботиться и беречь буду как своих.

Он сказал это и собрался уйти, но не успел. Позади Люции скрипнул засов, стала открываться дверь. С той стороны двор виден как на ладони! Все, что смог сделать страж – это прижаться вплотную к стене, лишь бы его не заметили.

Люция обернулась к вошедшим в ее темницу мужчинам. Она заметила, как в коридоре мелькнул плащ ее мужа. Розен не посмел войти к ней, сбежал раньше, чем открылась дверь. Только кончик плаща его выдал. Трус и подлец! Как она могла полюбить такого? Девушка выпрямила гордую спину и посмотрела на вошедших стражей с достоинством настоящей колдуньи, теперь можно не скрывать свою суть за кротостью.

- С чем вы пожаловали в мои новые покои?

Один из вошедших на секунду смутился. Люция узнала этого мужчину, его умирающей сестре она передавала на той неделе целебную плесень. Женщина начала поправляться.

- Отец Паул велел передать вам... тебе, поганая ведовка, рубаху. В ней на суде будешь.

- Передайте ему мою благодарность. Эта моя одежда и вправду испачкалась.

- Живей переодевайся. Не морочь голову, - белая рубаха упала девушке под ноги.

- Я не стану вас слишком задерживать. Ей почудилось, что из-за угла коридора будто выглянул Розен. Но она слышала, что дверь снаружи захлопнулась. Неужели муж и тут ее хотел обмануть? Сделал вид, что ушел, а сам подглядывает будто мальчишка? Люция разозлилась и улыбнулась. Без всякого сомнения она сдернула с себя ту тонкую ночную рубашку, в которую оставалась одета. Великолепное обнажённое женское тело мраморным изваянием застыло перед стражами. Люция неспешно нагнулась, подобрала с пола то, во что ей надлежало одеться – грубое рубище, которое едва будет доставать до колен. Что ж, Розен, ты сам этого хотел. Будет, о чем тебе вспомнить, и о чем пожалеть!

Люция под взглядами двух донельзя ошарашенных мужчин просунула руки в новую одежду, встряхнула волосами.

- Разрешаю проводить меня на суд.

*** Герберт вжался лбом в стену. Парень не мог дышать от волнения, не мог закрыть глаза, отвести взгляд. Хоть и проклинал себя за это. Кем нужно быть, чтобы сотворить такое! Какой мужчина позволит подвергнуть свою жену такому унижению? Вынудить ее переодеваться на глазах у других. Каким достоинством нужно обладать девушке, чтобы не дрогнуть, чтобы перенести такое унижение с гордо поднятой головой? Не залиться слезами, не упасть в обморок? Ему бы не смотреть! Да как было отвести взгляд от такой небывалой красоты? Люция будто светилась в темнице. Все ее белоснежное гладкое тело. И потом, если б хоть один из вошедших посмел коснуться ее, Герберт бы спугнул его. Крикнул бы что-то обидное, вызвал бы на поединок. Да что угодно! Объяснил бы потом барону, что очутился здесь у окна случайно или просто хотел поглядеть на ведовку до начала суда. Да мало ли почему он мог быть здесь?