Книга Отвергнутая жена, страница 59 – Мартиша Риш

- Выстоим, - толкнул в плечо Герберта один из друзей.

- Деваться некуда, бывали дела и похуже.

- И то верно, только стрелять все же проще в ту толпу, в которой не видны знакомые лица.

- Твоя правда.

- Говорят, Смо́ленск в осаде. Как бы не прибрал себе его Василий.

- Это навряд ли.

- Ты сам с той стороны границы, вот тебе и нет до этой беды никакого дела.

- Можно подумать, тебе есть дело до Смо́ленска? Ты сам-то не швед, а литвин.

- Мы люди простые, будем биться до края, лишь бы платили золотом. А уж кто платит - мне лично нет никакого дела. На то оно Приграничье и есть, кто здесь осел, тот вынужден хорошо платить стражам. Но только если Смоле́нск падет, то и до нас доберутся. Увидишь, от замка одни головешки останутся.

- Надеюсь, что не увижу.

- Не зарекайся, Герберт. Кстати, а как твое настоящее имя?

- Только я, да моя мать знаем. У нас в Тропорах так принято, чтоб ведьма не смогла навести своего колдовства. Оттого-то у нас колдуний и не боятся.

Во дворе мелькнуло роскошное одеяние кардинала, люди вынесли стол, накрыли его белоснежной скатертью. Герберт чуть не выпустил из руки веревку, которой привязывали чан с водой. Так их будет сподручней поднять и опрокинуть по ту сторону стены, если крестьяне совсем уж озлобятся.

- Держи крепче, олух.

- Держу! - Герберт принялся споро завязывать узел, - Суд что, сегодня во дворе будет?

- Видимо. Смотри, вон и Розен идет. Все никак со своей колдуньей распрощаться не может. Крепко, видать, бесова Люция его приворожила, вот и томится, - ветер отшвырнул белые волосы литвина в сторону от лица. Голубые глаза парнишки смотрели во двор с испугом.

- Не хотел бы я судить жену, в темницу бы ее не бросил.

- Слушай, Герберт, я тут что подумал, может, ты вместо меня постоишь во дворе? Начальнику стражи нет никакого дела, кто там останется. Ты колдуньи не боишься, а я, знаешь ли, слаб в своей вере. Мне чем дальше от ведуньи, тем оно как-то спокойней.

- Что взамен?

Герберт не стал торопиться с ответом. Нельзя навести на себя лишние подозрения. Этой ночью все должно пройти гладко. Он увезет Люцию вместе с ребенком, сделает своею женой. Только знать о его планах никто не должен. Жаль, прошлой ночью ему градоначальник помешал. Да только теперь его уже нет, отпели и прикопали под деревом. Прямо у стены замка, чего далеко ходить.

- Астролябию свою отдам, хочешь? Она у меня небольшая, самое то!

- Идет, - будто бы нехотя согласился парень.

- Иди тогда, я потом тебе ее принесу.

- Смотри, не забудь. А то я тебя знаю. Чего сейчас-то не отдашь?

- Она в казарме, а мне спускаться сейчас вниз совершенно не хочется. Колдунью вот-вот поведут.

- Обманешь, кости переломаю, - полушутя сказал парню Герберт.

Ноги сами понесли его вниз, он мечтал увидеть Люцию. Показаться ей на глаза, успокоить, убедить в том, что не бросил и теперь уже никогда не бросит. Позаботится. Неужели, он ее любит? Вот так, слепо, по-настоящему? Как его мать любила отца? Или дело в другом? Может, он просто мечтает выхватить из рук судьбы такой ценный приз, как красотка-дева и здоровый крепкий малыш? Парень сам не мог понять своих чувств. Наверняка он знал только одно, как бы ни сложилась жизнь дальше, за эту женщину он готов биться до конца.

Парень спустился по темной лестнице и, наконец, вышел во двор. Подле стены двое конюхов переругивались совершенно невесело. Герберт тут же навострил уши.