Книга Ведьма. Право на любовь, страница 45 – Татьяна Зинина

– Недавно у меня появилось воспоминание. Одно. Других нет, – мой голос звучал бесцветно, а перед глазами встал обрывок из прошлого. – В нём я маленький, не знаю, сколько мне там лет. Я куда-то бежал то ли по парку, то ли по саду. И упал. Передо мной на колени опустилась мама. Она назвала меня Солнышком, просила не плакать. Я пытался заверить её, что не плачу, что мне…

– …песок в глаза попал, – сдавленно закончила она мою фразу и тяжело сглотнула. Потом и вовсе вдруг зажмурилась, сжала руки в кулаки и будто бы изо всех сил старалась сохранить спокойствие. Но у неё не получалось.

Из-под коричневых ресниц показались капельки влаги, а меня будто сковало льдом. Я смотрел, как на светлой коже с мелкими морщинками у глаз появляется мокрая дорожка, как она становится всё длиннее, как слезинка срывается и падает прямо на стол. И только в этот момент вдруг пришёл в себя.

– У вас её голос, – проговорил я и решительно дёрнул за верёвочку для вызова официанта.

Тот появился сразу, будто бы дежурил прямо за дверью. Я попросил его принести леди воды и успокоительного чаю… а потом встал и вышел сначала из кабинета, а потом из ресторана.

Мне хотелось получить ответы на свои вопросы, но я понимал, что сейчас мне их никто не даст. Да и сам чувствовал, что каждое лишнее мгновение рядом с этими людьми приближает меня к срыву, а допустить такого никак нельзя.

Нет уж. Поговорим в другой раз, когда каждый из нас переварит и примет тот факт… что мы на самом деле друг другу родные люди.

Магнолия

Первая неделя в академии подходила к концу, и моё настроение пребывало на наивысшей отметке. Каждый день теперь приносил мне много нового: и знания, и умения, и, как ни странно, знакомства. Даже девочки из моей группы начали сами идти на контакт, что поначалу меня даже пугало.

Хотя, уверена, изменению их отношения сильно способствовали слухи о силе моего дара, которые разлетелись по академии со скоростью урагана. Уже каждый знал, что я не только сильная ведьма, ученица верховной, но и так называемый абсолют. Думаю, именно поэтому многие из тех, кто раньше демонстративно меня не замечал, теперь так старались со мной подружиться.

Не знаю, как бы я перенесла этот наплыв жаждущих общения студентов, если бы не Мили. Стоило ей появиться рядом со мной, как остальных тут же сдувало, и я, наконец, могла расслабиться. Несмотря на обилие желающих набиться мне в друзья, главной для меня оставалась Милайса. И менять дружбу с ней на толпу сомнительных приятелей я не собиралась.

Рыжая Янлита куда-то пропала. Я не встречала её ни в коридорах, ни в столовой, ни в общежитии. Даже спросила о ней у Тайриса, и он сообщил, что Янли уехала на несколько дней по семейным делам, но в подробности он, понятное дело, вдаваться не стал.

По молчаливой договорённости, в столовой я теперь садилась за столик к Таю и Брану, только если приходила в столовую без Милайсы. Если же она была со мной, то мы сидели отдельно ото всех. Бран отнёсся к этому с пониманием, а вот поведение Тайриса показалось мне странным. Ведь каждый раз при появлении Мили в поле его зрения он будто надевал маску, закрывался, и это быстро навело меня на определённые догадки, которые стоило проверить.

Жизнь постепенно входила в колею. Я привыкла к своему ежедневному расписанию, ранним подъёмам, быстрому завтраку, лекциям и практическим занятиям. После обеда уходила в нашу с Мили комнату, делала домашние задания. Около трёх часов отправлялась на полигон номер три, где меня ждала наставница, и несколько часов под её руководством работала с энергиями.