Книга Ведьма для ректора-оборотня, страница 71 – Майя Мур

Ночной Петербург дышал туманом, обволакивая их силуэты серебристой дымкой. Александр шёл чуть впереди, его шаги бесшумно скользили по брусчатке, как у хищника на охоте. Рука, сжимающая её ладонь, была тёплой и шершавой — словно намеренно стирающей границу между человеком и зверем.

— Мама догадывается, — Анна разорвала тишину, наблюдая, как их отражения в витрине антикварного магазина сливаются в один силуэт. — Когда вы танцевали… её взгляд просверлил меня насквозь. О чём вы говорили?

Он замедлил шаг, подбирая слова с неожиданной осторожностью.

— О твоей безопасности. О том, что даже в стенах университета бывают тени, — его голос стал глубже, и в нем зазвучал лёгкий рокот. — Она просила присматривать за тобой.

Анна засмеялась, но звук получился нервным.

— Присматривать? Саша, я десять лет охочусь на преступников в магическом мире!

— А материнское сердце — оно вне времени и опыта, — он остановился, повернувшись к ней. Лунный свет скользнул по его красивому лицу, делая его совершенно белоснежным. — Она сказала: «Мои дочери выбирают огонь вместо свечей. Но даже огню нужен ветер, чтобы не погаснуть».

Девушка закусила губу, чувствуя, как тепло разливается по груди. Мама часто говорила загадками, но в этот раз…

— Так я ей понравился? — внезапно спросил Александр, и его пальцы переплелись с ее, будто проверяя прочность связи. — Или она уже подбирает намордник для зятя-оборотня?

Анна потянула его за собой к мосту, где огни зданий отражались в черной воде как золотые росчерки.

— Она назвала мое новое окружение… интригующим. — Девушка намеренно замедлила шаг, ловя его реакцию.

Он резко развернул её к себе, и в его глазах вспыхнули золотые искры.

Вместо ответа она прижала ладонь к его груди, где под рубашкой билось сердце — вдвое чаще человеческого.

— Мама мастерски читает людей. Но чтобы понять тебя… — ее пальцы скользнули к воротнику, поправляя складки. — Нужно научиться читать между зверем и мужчиной.

Он рассмеялся внезапно и громко, эхо разнеслось по набережной, спугнув спящих голубей.

— Тогда передай ей, что я приглашаю вас всех в свой дом. На ужин. С медвежатиной, шампанским и… — он наклонился, губы коснулись ее уха, — демонстрацией хороших манер.

Анна отшатнулась, фальшиво хлопая его по плечу:

— Покажешь ей какую-нибудь коллекцию скальпов или черепов⁈

— Обещаю — спрячу в кладовку, — он поймал её руку, внезапно становясь серьезным. — Но если она спросит о моих намерениях…

Гудок теплохода на Неве заглушил конец фразы. Анна не стала переспрашивать. Всё, что ей нужно было знать, уже читалось в его взгляде — том самом, что заставлял забыть, где кончается человек и начинается Зверь.

Луна висела в небе, словно серебряный щит, заливая аллею призрачным светом. Оборотень замер, его пальцы дрожали, когда он достал из кармана бархатную шкатулку, украшенную причудливой вязью. Анна почувствовала, как ледяной ком сдавил горло.

«Неужели помолвка? Но мы даже не… Он же не сумасшедший!» — мысли путались, а сердце колотилось так, будто рвалось наружу.

— Это не кольцо для помолвки, — голос оборотня прозвучал низко, словно эхо из глубин ночи, — но думаю, оно создано для тебя.

Крышка шкатулки откинулась с мягким щелчком. Анна ахнула — в лунном свете заиграли сотни бриллиантовых граней, сплетаясь в узор, напоминающий крылья феи. «Сияние Лунной Феи». Тот самый артефакт, за которым гонялись коллекционеры, и чья цена превышала ее жалованье за несколько лет.