Книга Хумай, страница 46 – Алсу Флюровна Исмагилова

– Созидать, – ответила она немного погодя. – и продолжать род человеческий.

Урал посмотрел на линию горизонта в окно. По небу ходили тучи, медленно наливавшиеся тяжестью.

– А теперь, батыр, прости, но я должна идти к Айхылу. Мы с тобой продолжим разговор позже.

И ушла, стремительно развернувшись. Урал молча смотрел ей вслед тяжелым взглядом.

____________________________________________________________

Прежде, чем зайти к Айхылу, Хумай нашла Ямилю и Зайнаб.

– Накормите и напоите батыра, пока мы разговариваем с отцом и Айхылу. И нужно будет приготовить ему комнату для отдыха. Возможно, Урал захочет отдохнуть.

И ушла.

В покои Айхылу она зашла стремительным шагом. Самрау сидел мрачнее тучи, а Айхылу тихо плакала. Хумай в нерешительности остановилась в дверях, не понимая, можно ли войти ей. Айхылу шмыгнула носом и подбежала к ней, утирая слезы:

– Заходи, Хумай. Мы тебя ждем с отцом.

– Вы уже поговорили? – растерянно спросила Хумай, отчего Айхылу вновь заплакала, а их отец с шумом вздохнул.

– Айхылу мне только успела рассказать, – что Азрака насильно выдал её замуж, пока она была его пленницей,

Хумай почувствовала, как ее сердце рухнуло в пропасть. Внутри у нее всё сжалось.

– Замуж… – повторила она. – Ох, Айхылу! – она крепко прижала сестренку к своей груди. – Расскажи мне всё, что было!

Айхылу кивнула, и начала свой рассказа заново.

– На нас с Сарысаем напали дивы в самый тихий час, что идет перед рассветом. Их была целая толпа. Обманом они отвлекли его внимание, и украли меня. От ужаса я лишилась чувств, а пришла в себя уже во дворце Азраки. Мне выделили отдельную комнату, кормили… И даже не обижали, – при этих словах Айхылу горько усмехнулась. – Только стерегли меня и днем, и ночью. Азраку я видела всего пару раз. Один раз он зашел посмотреть на меня. От одного его вида мне стало страшно – он такой огромный, Хумай! Раза в 3-4 выше нашего отца. На руках и ногах у него намного больше пальцев, чем у нас. Из них торчат острые грязные когти. На голове у него вместо волос спутанные космы, которые свисают чуть не до земли. И глаза, Хумай! У него они такие злые, налитые кровью… а еще меня до ужаса напугал его рот! Из него торчали безобразные острые клыки в несколько рядов, и с них стекали слюни. Азрака мне ничего не сказал, а просто молча смотрел. Я стояла ни жива, ни мертва, думала, что он меня съест, но он ушел. После этого я не могла спать несколько ночей. А через некоторое время меня и еще несколько пленниц вывели к гостям Азраки. Одному из гостей, молодому и статному батыру, показали нас. Он глядел только на меня, на других даже и не взглянул. И нас увели. На следующий же день дивы привели меня на какую-то гору, где меня уже дожидался тот батыр. Но перед тем, как меня к нему подвели, ко мне подошел очень красивый юноша, который назвался в тот день, когда нас показывали гостям, сыном Азраки. Он отвел меня в сторону и пригрозил, что, если я не соглашусь стать женой этому батыру, он оторвет мне голову и сожжет меня в пламени. Я была очень напугана и согласилась на свадьбу. Нам выделили отдельные покои, где мы и стали жить с ним вдвоем, при этом меня все так же охранял один див.

– Как же звали этого батыра? – спросила Хумай.

– Шункар, – ответила Айхылу.

– Он обижал тебя? – спросил с тревогой Самрау.