Книга Фамильная реликвия, страница 36 – Ксения Винтер

– И? – Николай насторожился.

– И всё, – Семён откинулся на спинку стула. – Я вспомнил, что мне показалось, будто у скелета в разрытой могиле не хватало головы. Я, естественно, отправился проверить. Представьте моё удивление, когда, добравшись до места, я обнаружил в могиле не один скелет, а целый два.

– Два? – хором переспросили мы с Николаем.

– Это разве было парное захоронение? – я поставила перед Семёном полную тарелку с макаронами и пытливо посмотрела ему в лицо.

– По документам там числится Свиридов Константин Игнатьевич и больше никого.

– Может, родственники кого-то позже подхоронили, а отметку не сделали? – предположил Николай.

– А это нужно у нашей Женечки спрашивать, – ядовито заметил Семён. – Константин Игнатьевич приходился родным дядей её дедушке.

– Да? – для меня это стало новостью. – Я не знала.

На самом деле я почти ничего не знала о родственниках со стороны деда. Бабушка рассказывала, что к тому моменту, как они поженились, дед уже был круглым сиротой, однако о том, что случилось с его семьёй, она никогда не рассказывала, да мне и не было интересно. Как оказалось, зря.

– В архиве осталась копия заключения о смерти, – сообщил Семён. – Константин Игнатьевич работал на стройке, сорвался с лесов и разбился насмерть.

– Был без каски и проломил голову? – догадался Николай, явно сопоставив увиденное прошлой ночью с тем, что сейчас рассказал Сёма.

– Именно, – подтвердил тот, активно работая ложкой, как экскаватор ковшом. – Его череп, к слову, лежал там, где ему и положено – в гробу.

– Получается, голову забрали у второго тела? – я опустилась на кровать рядом с Николаем.

– Получается, что так.

– Кому же оно тогда принадлежит?

– Хороший вопрос, – кивнул Сёма. – Ответа на него у меня нет.

– Тогда, получается, мы в тупике, – заметил Николай, задумчиво барабаня пальцами здоровой руки по краю стола.

– Получается, что так, – вновь согласился Семён, в третий раз наливая настойку в рюмку. – Если бы дело ограничилось только разрытой могилой и бесхозным телом, я бы закрыл на это глаза. Но подброшенный череп – это уже серьёзно. Это уже попахивает угрозой.

– С чего бы кому-то мне угрожать? – удивилась я. В памяти тут же услужливо всплыл разговор с Митричем. – Я сегодня по пути сюда с Митричем разговаривала. Он высказал предположение, что, раз моя бабушка ведьма, то и я сама тоже ведьма.

– Определённая извращённая логика в этом есть, – заметил Семён, послав мне извиняющийся взгляд. – Я в детстве слышал, что ведьмовской дар передаётся через поколение.

– А я слышала, что ведьмой становится только седьмая девочка в семье, – раздражённо парировала я. – Сём, если не можешь сказать ничего умного, лучше промолчи.

– Тебе нужно вернуться обратно в город, – внезапно тихо, но твёрдо проговорил Николай.

– С чего бы это вдруг?

– С того, что ты можешь пострадать, – во взгляде мужчины я заметила тревогу. – Слухи про твою бабушку уже давно ходят. Но теперь ситуация принимает скверный оборот – кто-то, скорее всего, не вполне дружащий с головой, решил перейти от слов к действию.

– Ты предлагаешь мне сбежать и бросить беспомощную старушку на растерзание психопату? – моему возмущению не было предела.

– Я не позволю никому навредить Анне Степановне, – заверил меня Семён с абсолютно серьёзным выражением лица.