Книга Леди Кровавой Луны, или Охота за магическим даром, страница 21 – Анастасия Зинченко

Осознание, как яркая вспышка осветившая разум, заставила замереть.

Ведь так и есть. Шили – часть меня!

Найти его?.. Спасти?..

Сперва я думала, что мне придется бродить среди растений, выискивая неприметного котенка, затерявшегося в очередном повороте. Но нет. Он говорил о другом. Совсем другом!

Страшилище все эти годы забирал у меня боль. Впитывал их в себя. Не позволяя в полной мере «насладиться» всеми гранями агонии, что были отмерены мне. Поэтому сейчас ажурный браслет, сдавливающий запястье, стирал всякие мысли, сосредотачивая внимание лишь на ощущениях острой и горячей пытки.

Перед исчезновением Шили начал мерцать. В точности так же, как вспышками боли во мне отзывалась метка Бриала.

Я перестала стискивать ноющую руку, присаживаясь на скамейку и выпрямляя спину, хотя хотелось свернуться в клубок.

Я знала, стоит уйти, бросить попытки совладать с собой, обратиться к лекарю, что уймет боль – и я никогда больше не встречу Тьму. Не увижу его милую фигуру, выражающую даже без слов массу эмоций.

Стоит сбежать, и я лишусь всего.

Фамильяр знал, что только мне стоять на перепутье. Бросать его или же пройти через муку… Истинное испытание было не в поисках. А в принятии.

Дыхание, что стало прерывистым, постаралась привести в норму. Нужно успокоиться. Принять эту боль. Пройти через нее. Впитать в себя. Также, как это делала Тьма.

Я сейчас должна была стать Тьмой.

Сакральная истина настоящей причины уединения как нельзя четко встала передо мной.

Каждая дейстисэя должна проходить через собственную боль сама. Добровольно окунаясь в пытку. Воспевая это как высшее благо.

– Я – Тьма.

Шепот, слетевший с покусанных губ, разрезал тишину беседки, отразившись от мягких стен.

– Я принимаю магию.

Очередной глубокий вдох, чтобы отвлечься от конечности, что заставляла мыслить лишь об одном: как бы скорее ее лишиться.

– Я благодарю Бриала за Дар.

Распрямляю пальцы, впившиеся ногтями в ладони. Положила их поверх юбки.

– Благодарю за Помощника.

Слезы все еще льются, однако я отгоняю от себя жалость.

– Я обещаю быть преданной своему фамильяру.

За зажмуренными глазами голубое пламя.

– Шили, я стану тебе верной подругой, – последнее обещание едва слышно. Скорее пытаюсь убедить в этом себя.

Раскрываю глаза, утирая дорожки слез.

Если эта боль – расплата за все года защиты, я принимаю ее.

– Шили…

Протягиваю руку в темноту, словно хочу коснуться кота.

– Шили!

Вскакиваю с места, левой рукой, на которой метка уже начала алеть, едва заметно светясь, прохожусь кругом. В западной стороне кожу словно вскрывают. Иду туда. С каждым шагом чувствуя, что боль становится всеобъемлющей.

Я справлюсь.

Ради него.

Это не моя боль. Это его чувства.

Он проходит через ужасающие испытания, скрывшись с моих глаз. В одиночестве, холоде и темноте.

Но он не один.

Достигаю противоположного конца беседки, вновь закрывая глаза.

– Шили, я рядом.

Я знаю, что он где-то здесь. Я просто его не вижу.

Рука с выжженным на мне узором застывает чуть выше моей головы. Она окунается в приятную прохладу, резко контрастирующую с огненной лавой, раскатывающейся внутри.

Делаю очередную попытку схватить. И дотрагиваюсь до подрагивающих перьев.

Крылья! Это крылья Страшилища!

Протягиваю вторую руку в неизвестность, и тащу к себе сопротивляющуюся Тьму.

Почему он не идет ко мне?