Книга В Тридевятое царство попаданкам вход запрещен!, страница 78 – Леся Рысёнок

— Большая, Линушка, разница. Я хочу в любви и согласии жизнь прожить, ну а нет, так какая разница, можно и волком побегать.

— А что потом?

— Потом? Не знаю. А что ты имеешь в виду?

Говорить о больном не хотелось, но от себя не убежишь ведь. Поэтому спросила:

— Я про метку. Она не сможет навредить тебе?

— Метка только человека может сжечь, пока я пень или волк, она безопасна. А если бы ты в свой мир вернулась, то она бы погасла. Почему, кстати, ты не ушла?

— Если бы мне кто-то сказал, что достаточно лишь уйти из Алазара, чтобы все закончилось, то я бы, наверное так и поступила. Но я, во-первых, хотела объясниться с тобой. Во-вторых, мне сказали, что ты погибнешь. В-третьих отправили к Агафье за артефактом переноса. А сейчас получается, что все это была ложь, да?

Обидно стало до слез просто. Я тут столько страху натерпелась, а могло ничего этого и не быть. Просто вернулась бы к Милке и все забыла. Но проблема и в том, что забывать почему-то не хочется…

— Не совсем. Нечисть, лишившись пары, погибает не от метки, а от тоски. Она душу у кого-то выжигает, у кого вымораживает, а кого-то высушивает. Метка — это проекция чувств. И артефакт у Агафьи действительно есть, но не уверен, что она со своим кулоном расстанется.

— Почему же?

Объяснение меня немного успокоило, но на душе все равно кошки скребли. И поэтому моя личная утешительница нещадно мурчала на руках, прогоняя конкуренток.

— Было предсказание, что кулон сведет ее с избранником, — сказал Лест, сходя с тропинки под сень дерева. — Ты устала, Линушка, давай отдохнем и перекусим, коль у Марьи не стали задерживаться.

Возражать не стала. Маркиза решила, что раз ее опять куда-то потащили, то собственно, так тому и быть. Пусть тащат дальше. Но на ручках. И лапкам идти категорически отказалась. Как и лезть в корзинку. И даже плечи Леся ее не устроили. А я тащить эту упитанную королевишну порядком устала, так что небольшому привалу была рада.

Еды Марья нам с собой положила с запасом, поэтому небольшой пикник в тенечке был кстати. Лесь все приготовил, порезал и разложил сам, усадив меня на застеленный ковриком лапник. Маркиза с рук так и не слезла, зорко наблюдая за действиями мужчины. “А-а-а, хоть волком вой! Нельзя же быть таким заботливым и предусмотрительным”, — думала я, когда Лесь выложил на большой лист подорожника захваченные специально для Маркизы кусочки рыбы. Тогда только ее Величество Снежность соизволила покинуть мои руки.

— И как долго ты будешь волком, если Змей сдержить свое слово? Если в тебе кто-то человека разглядит, ты обратно превратишься? — спросила я, принимая бутерброд и прохладный морс.

Задумался.

— Змей такие штуки любит, так что вполне возможно.

— И другую тогда женой назовешь?

— Лина!

— Как есть говори.

Не знаю, что на меня нашло, но, блин, он такой хороший, и какой-то чучундре достанется? А я опять себе какого-нибудь Олежика найду с очередной сумасшедшей мамашей.

— Если полюбимся друг другу, то да, — спокойно сообщил мой вообще-то муж!

Нет, я догадывалась, конечно, что этот гад мне верность хранить не собирается, все они, мужики, даже те, которые лешие и волки одинаковые, но обидно.

— То есть, ты со мной на Землю уходить не хочешь, потому что другую ждешь?

— Не передергивай, Павлина. Я с тобой идти не хочу, потому что я тебе не нужен.