Книга Наперегонки с ветром. Идеальный шторм, страница 58 – Лера Виннер

– Что это значит?

Он уже успел снять плащ, и теперь лишь пожал плечами:

– Думаю, одно из двух: либо она сама не знает, либо врёт даже своему Сэму.

Он прошёл мимо меня, чтобы заглянуть в кабинет, где оставалась Эмери, а я развернулась и пошла наверх.

То ли в погоде было дело, то ли в кладбище, но он настороженно-благодушного настроения ничего не осталось.

Напротив, в душе поднимались те чувства, которые лучше было не демонстрировать.

Перед Кайлом не было смысла смирять злость – он превосходно её улавливал, чувствовал в воздухе или на кончиках пальцев. А сейчас это была именно она.

Глупое тяжёлое раздражение, возможное для женщины, но никак не для специалиста Совета, которым я в первую очередь оставалась.

Неожиданное, – действительно, Нечистый бы его побрал, неожиданное! – открытие о Женни.

Пара ничего не значащих, по сути, фраз касаемо той ночи, когда он отсутствовал, и маленькой рыжей сучки по имени Камилла.

Объективно мне следовало быть за них признательной – в Уставе не было ни слова о том, что один напарник должен отчитываться перед другим о своей личной жизни.

В чем бы я ни пыталась убедить саму себя и окружающих, между нами всё было намного сложнее, чем между обычными напарниками или учителем и ученицей.

Вся его забота, – абсолютно искренняя, – дорогой подарок, от которого я отказалась, чтобы ещё больше не усложнять, сказочная лошадь, за которую он, как выяснилось, заплатил из своего кармана…

Всё это и без того сбивало с толку.

Мы никогда не нуждались в таких разговорах, – всё, что нам обоим нужно было знать, и без того оказывалось понятно.

Любой вопрос, который я могла бы попробовать мысленно сформулировать, оказался бы таким же бестолковым и отвратительным, как вечное «Ты меня любишь?» в исполнении так кстати помянутых деревенских девственниц, впервые пришедших на сеновал.

С той лишь разницей, что Кайл изящно высмеял бы подобное ещё быстрее, чем я сама.

Если бы завтра кто-то из фьельденцев бросил мне в спину камень и назвал «проклятой ведьмой», я точно не убежала бы в слезах – просто потому что мне давно было не четырнадцать.

Я слишком сильно изменилась для возврата к собственному прошлому.

Логично было, что за пять лет изменился и он.

На этом фоне любые, даже заданные самой себе вопросы, становились бессмыслицей.

И всё же лучше бы он вовсе молчал, чем бросил эти объяснения между прочим, едва ли не как подачку.

Беспристрастный и беспощадный Север показал, что мы можем быть напарниками. Даже друзьями.

Нужно было удовольствоваться этим.

Не забивать себе голову глупостями, которые унижали по-настоящему.

Не пытаться трактовать поступки, которые, с наибольшей вероятностью, вообще не имели второго смысла.

После Эмери, когда туман для меня рассеялся, оставалось только признать: я всего лишь с разбегу споткнулась об отсутствие опыта. Потому что не знала, что такое неудача в деле или с мужчиной.

Со всеми случается.

Всё, что от меня требовалось – отработать это задание в качестве младшего специалиста, вернуться в замок и вплотную заняться обучением Гаспара.

– Что случилось? – Кайл прислонился к дверному косяку, разглядывая меня.

– Просто долгий день, – я не стала смотреть не него в ответ, предпочтя заняться пуговицами на своём платье.

Раньше такого ответа ему было бы достаточно, чтобы понять: мне не нравится собственное настроение, и трогать меня пока не нужно.