Книга После развода с драконом. Начну сначала в 45, страница 30 – Екатерина Гераскина

— Значит, у тебя уже Жаннетта, которая хорошо готовит? А как же твоя Розетта, которая богиня?

— Ох! Неужели ты её помнишь?

— Конечно, помню. Ты же говорил — само воплощение красоты и чистоты.

— И не отказываюсь от своих слов!

— А почему тогда развёлся?

— Не готовила мне, вот и развёлся.

— Зато теперь вижу — на убой кормят, — усмехнулась я.

— Конечно. Вот видишь, Ли, на одной волне мы с тобой. Женщин ты моих помнишь. Детей моих всегда поздравляешь с именинами. А вот у друзей спроси — они и не вспомнят ничего.

Я рассмеялась. А потом спросила.

— А как же твоя Белинда поживает, которая сводила тебя с ума своей грацией.

— Счастлива в браке. Ждёт малыша, — тот поднял и мой бокал. С намеком не пропадать же добру. А потом выдал. — Всё-таки надо было нам с тобой сыграть свадьбу. Я бы с такой как ты не развелся.

Я растянула губы в улыбке. Вешону уже явно дало в голову. Тот всё качал головой, откинувшись на спинку кресла.

— Я ведь не богиня и не танцовщица, что завораживает грацией… Да и днями-ночами у плиты не стою.

— Это правда. Ты ещё лучше, — вздохнул он, а потом закрыл бутылку — золотой крышечкой. — Отличный грог, не зря его Аларик берег… А вообще… Одинокие мы с тобой души, Ли, — в этом чужом, богатом, покрытом внешне золотом мире…

— Наверное тебе пора…

Вешон подался ближе.

— Я же бастард, Ли, — доверительно шепнул он мне, открывая тайну своего рождения.

— А я — сирота, — пожала плечами. — Даже то, что у меня уже есть… вернее была… собственная семья, взрослые дети, не делает меня другой для общества. — Была сиротой — ею и останусь. А о том, что ты бастард — я знаю.

Он ахнул:

— Как⁈ Ты знала и ни разу не дала мне понять, что я не вписываюсь в рамки общества? Что я не такой как все?

— А зачем? — спросила я.

— Вот потому мы с тобой и родные души, Ли. Даже все мое состояние не поможет никому забыть, кем я был рожден.

Мы замолчали. Вешон плыл в своих мыслях. Я смотрела поверх его плеча и разглядывала резьбу на столе. Хотелось остаться одной.

Вешон встал и тяжело вздохнул:

— Ли. Я загляну к тебе завтра.

— Не нужно. У тебя же гостят дети.

— Они ещё долго у меня будут. Их матери уехали в санаторий с мужьями, —страдальчески вздохнул он.

Я встала, поправила юбку:

— Могу посоветовать сводить их в цирк. Сейчас как раз открывается новая программа.

— Так и сделаю. Так и сделаю… Я возьму?

— Бери, конечно. Мне без надобности.

— Эх…

Он прихватил бутыль с собой.

Уже у двери, когда мы прощались, тот произнес:

— Береги себя. Если что нужно — обязательно дай знать. Я помогу.

— Не сомневаюсь. Хорошо, Вешон.

Говорить, что уйду, как только маги приведут оранжерею в порядок, не стала.

Пошла собирать вещи. Переночую в гостинице. А там сниму себе жилье.

Аларик

— Никого ко мне не пускай, — приказал я, преодолев приемную, и скрылся в кабинете. Упал в кресло. Сжал кулак, выпуская когти.

Как же Лия меня вывела из себя!

Расстегнул верхние пуговицы рубашки, сбросил шейный платок.

Ненавижу их. Носил потому, что она их мне повязывала и постоянно дарила.

Отправил тот в урну. Никаких платков теперь. Свобода.

Усмехнулся своим мыслям. Злость внутри вскипела с новой силой.

Столько лет вместе — а оказалось, что мы до сих пор толком ничего не знали друг о друге.

О чём еще мы молчали? О чём не говорили, чтобы быть лучше в глазах друг друга? Чтобы не ранить?