Книга После развода с драконом. Начну сначала в 45, страница 74 – Екатерина Гераскина

Как же мать меня взбесила!

— Я просил тебя не лезть к ней! — рык сорвался с губ. — Она и не должна была принимать тебя, и ты не должна была ждать этого! Только по доброй воле! Тебя никто не заставлял принимать мой выбор! Я говорил тебе, что пойму твой выбор и приму его! А она никогда не говорила мне ни слова против твоего присутствия в нашей жизни. Никогда! Но я знал тебя и предупреждал тебя не раз! Так что… что ты сделала сейчас?

— Аларик! — сорвалось с её губ.

— Бездна тебя подери! — рявкнул я.

Я схватил мать за руку, сжал её локоть и потащил на улицу.

— Говори немедленно! Иначе я за себя не ручаюсь!

— Ты псих! Ты болен!

— Я болен ею. И давно.

— Это всё ваша связь! — мать захлёбывалась в крике, пока я тащил её к карете. — Проклятая связь истинных! Ненавижу!

— Ах, вот как ты заговорила. Твоя маска отчужденности и вечного покровительства треснула. Очень вовремя! Говори! — я распахнул дверцу и втолкнул её внутрь. Сел напротив нее и угрожающе подался вперед, ставя локти на колени.

Сейчас я вовсе не чувствовал ничего родственного между нами. Дракон рычал и бился в ментальной клетке. Я едва удерживался от того, чтобы не откусить матери голову.

Сын вскочил в карету и захлопнул дверь. Он молчал.

Она посмотрела на Мирея, пытаясь ухватиться хоть за кого-то. Найти спасения.

— Что и ты не защитишь родную бабушку от этого зверя? Твой отец свихнулся из-за своей связи!

— Я на стороне отца и матери, — хмуро бросил Мирей. — Отец в здравом уме и лучше тебе его послушать.

— Вот как ты заговорил! — лицо матери исказила злоба. — Вот как вы все отплатили мне за мою любовь! Знал бы твой отец Генрих, кого мы родили. Он бы перевернулся в гробу! — она посмотрела на меня, а потом сразу на Мирея. — И кого это чудовище породило!

Она почти плевалась словами, сидя напротив нас.

Я сжал кулаки, когти уже прорезали кожу. Чешуя выступила на пальцах и скулах.

— Не заставляй меня делать тебе больно. Ты сейчас встала между мной и моей истинной. Это плохо для тебя закончится. Я — дер-ржу дракона. Пока что, — каждое слово срывалось рыком.

Мать побелела, хотя куда уж сильнее.

Я был готов вцепиться ей в горло, рвать и рвать… В этот момент он вовсе не видел в Элоизе мать. Только врага. Того, кто осмелился причинить боль паре.

Я зарычал — и мать разрыдалась.

— Она… она… она опасна! Я должна была!

— Элоиза! — сорвалось с меня, и я впервые назвал её по имени.

Та задохнулась, всхлипнула, прикрыла рот рукой.

— Я должна была так поступить! Она перешла границу! Её отправили в лечебницу Святой Бригиты.

Всё во мне заледенело.

— Как давно?

— Час назад…

Шанс ещё был. Но не каретой.

Я вышел из кареты под крики и плач матери. Но было плевать! Ее слезы не трогали. Я понимал, что она манипулирует мной. Давит на мои сыновья чувства.

Но приоритет сместился.

Не знаю в чем конкретно обвиняют Ли, но никто не смеет с ней так поступать, что бы она ни сделала! Я знал жену! Ли защищала детей и на этом инстинкте могли сыграть!

Я был на грани оборота.

— Я с тобой! — Мирей выбрался следом.

— Тебе нельзя оборачиваться, — рыкнул я.

— Тогда я догоню каретой.

Я кивнул и тут же обратился.

Я летел так, что ночной воздух резал лёгкие, словно тысячи лезвий.

Крылья рвали небо, каждая взмах — рывок к цели. Беспокойство жгло, словно каленое железо в груди.

Показалась лечебница.