Книга После развода с драконом. Начну сначала в 45, страница 84 – Екатерина Гераскина

Дракон заложил широкий вираж и направился в сторону Академии. Приземлились на полигоне.

Мирей спрыгнул первым, подал мне руку. Я сбежала по крылу дракона, и сын снова крепко прижал меня к себе. Меня трясло.

Моей спины коснулось сильное тело Аларика. И вот мы стояли втроём, тесно, словно снова были семьёй. Но дрожь не уходила.

Сын отошёл первым. А Аларик молча подхватил меня на руки и пошел по дорожке к моему академическому домику.

От него пахло кедром и смолой. Этот запах всегда успокаивал.

Мирей распахнул дверь, и Аларик внёс меня на руках, сразу направившись к дивану в гостиной, совмещённой с кухней. Усадил, накрыл ноги пледом — и, не сказав ни слова, ушёл на кухню. Сын за ним.

Скоро я услышала, как на плиту поставили чайник. А по комнате поплыл запах чабреца. Во время беременности меня особенно тянуло именно к нему. И, конечно же, Аларик это знал.

Он протянул мне чашку, сам сел напротив в кресло. Мирей устроился рядом с ним на стуле.

Я подтянула плед повыше, сделала первый глоток. Горячая жидкость обожгла горло и успокоила сердце. Я прикрыла глаза на мгновение — и открыла их, встретив жёлтый взгляд мужа.

— Расскажи всё, что произошло, — тихо, почти на грани рыка, произнёс Аларик.

Я видела, как он напряжён, как по скулам и щекам пробегали чешуйки. Ему было трудно держать себя в руках. Пальцы впились в подлокотники кресла так, что дерево скрипело и грозилось треснуть.

— Аларик… — я глубоко вдохнула. Не знала, с чего начать. Эти слова были… горькими. И предугадать его реакцию было невозможно.

Он устало прикрыл глаза, потом распахнул их, и жёлтый звериный взгляд прожёг меня насквозь.

— Говори, как есть.

Я опустила взгляд в кружку, сделала глоток, чтобы собраться, потом перевела глаза на сына и вновь на него. Костяшки пальцев Аларика были сбиты, по ним скользнула черная чешуя. Полурасстегнутая белоснежная рубашка на груди была заляпана каплями крови — чужой, не его.

Я перевела взгляд поверх его плеча, на каменную полку, и заговорила:

— Всё началось с того, как Мария перевелась в Академию. Я знала, что рано или поздно всплывёт и моё положение, и слухи о разводе. Но не думала, что так быстро. Она… провоцировала меня. Подначивала на парах, шепталась с подружками. Она ждала, что я сорвусь. Но я молчала. Я не позволяла себе реагировать.

Аларик слушал, сидел будто высеченный из камня. Ни тени эмоций на лице. Было сложно понять, что он думает о моих словах.

— Она рассказывала всем, как провела с тобой ночь перед твоим отъездом. Что ты подарил ей гарнитур из лунной крошки.

На его лице впервые дрогнула мышца. Бровь дёрнулась.

— Я не проводил с ней ночь. И уж точно ничего ей не дарил, — холодно, почти отрывисто произнёс он.

Я лишь кивнула. Так и думала. Безвкусица в её руках слишком явно не имела к нему отношения.

— Она ждала, что я вспыхну. Но я промолчала. Однако несколько дней назад всё изменилось. Вся Академия стала обсуждать нас. Но и тут я сохраняла спокойствие. Не добившись результата, Мария пошла дальше. Она поджидала меня у дома. И тогда прозвучали первые угрозы.

— Чего она хотела? — голос его был глухим.

— Чтобы я немедленно уехала из столицы.

— Дальше, — приказал он.

— Я бы не придала этому значения… но она намекнула, что нападение на Мирея — её рук дело. Точнее, того, кто стоит за её спиной. — Я перевела взгляд на сына, на его подвязанную руку. — До этого мы с ним обсуждали его дежурство. Он сказал: те, кто напал, были не обычные воры. Слишком хорошо подготовленные люди.