Книга Лжепринцесса для Драконов, страница 111 – София Руд

— На место! — проклятый Диргар подсуетился совсем не вовремя, накинув на меня путы, когда я почти вынул крылья.

— Да ты издеваешься?!

Контроль над обращениями прямо сейчас?! Разве не плевать, в каком мы виде?! Главное спасти!

— Диргар!! — Эмбер был со мной согласен, и потому упал рядом, будучи повязанным магической удавкой, как и я. Твою ж за хвост, ее не порвать, как не пытайся. Проще кости себе переломать, чем выбраться. Но я согласен. Только все равно не получается, как не пытайся. И уже…

Поздно!

Весь мир застыл. Закаменел воздух, исчезли звуки, все, кроме одного — истошного крика, слетевшей с края обрыва Софии. Но оттуда рухнула не только она, с ней сорвалось мое сердце, которого я прежде и вовсе не чувствовал.

Она его пробудила, она заставила его страдать и любить, она и забрала с собой за грань. И весь мир просто опустел. В нем не осталось даже меня. Лишь одно единственное желание — успеть!

Путы впились в тело сильнее, пытаясь сопротивляться моей отчаянной попытке вырваться из них, переломав себе кости и покромсав мясо. Ничего не вышло!

Я как беспомощный наблюдал за тем, как Диргар, обратившись в истинную форму, кинулся к обрыву. Хоть бы он успел!

Но едва ректор подлетел, как дал крыльями наотмашь, сторонясь от края, откуда стрелой вылетел дракон.

Неизвестный мне. Неумелый дракон, неразборчиво интуитивно машущий золотыми крыльями.

Золотыми крыльями. Золотой дракон.

— София?! — Эмбер, о котором я просто позабыл, первым ее узнал.

Он выдохнул с облегчением и даже позволил влаге заполонить глаза разбитые после пережитого ужаса глаза. Как же он был счастлив сейчас. Как ребенок, мать его.

А вот я дышать не мог. И мыслить не мог. Ни о чем. Просто осел, лишаясь всех чувств.

София — дракон?

До Листьеры тоже дошло, что происходит, и она метнулась в воздух, собираясь отгрызть голову новообращенному дракону. София чудом увернулась раз, затем второй. Путы снова врезались в тело, а я опять не смог их разорвать, не смог помочь.

Помог Диргар и стая других профессоров и стражей, загнавших Листьеру в ловушку. Но эта стерва успела опалить и цапнуть Софию, и та ничком полетела вниз, обращаясь в человека прямо в воздухе.

Летела в море, над ледяной гладью которого ее успел перехватить Диргар.

Вот теперь и я выдохнул. Я задышал. Лихорадочно, судорожно, так, словно это я чуть не умер сейчас. Злость и благодарность мешалась во мне в такой коктейль, что я терял остатки разума и хотел рычать.

Твою ж за хвост, она чуть не умерла…. Лучше бы умер я. Тысячу раз. Чем она хоть однажды коснулась смерти.

Но она спасена!

Сегодня….

А что ее ждет завтра? Ведь эта девушка… никакая не София!

Кто?

Бэль:

— Бэль, — было так непривычно слышать свое настоящее имя.

Кто меня позвал? Тьюдо? Что ему делать в моем послесмертии? Сопроводителя поймали и казнили? Убили, как и меня?

В том, что я нашла свой конец, сомнений не было. Помню то пламя, что почти испепелило меня. Помню, как сгорая от боли расплавленной плоти, летела со скалы.

Помню, как разбилась, а затем душа отлетела от искалеченного тела. Взмыла ввысь, как дракон. Нет не как. А, в самом деле, дракон.

Помню силу своих крыльев, помню их золотое мерцание во тьме, и весь тот бред, которому уже не могу найти объяснение. Помню, что спасалась от Листьеры даже после смерти.