Онлайн книга «Чернокнижник и феи»
|
— …храбрая, гордая, сильная, уверенная, невероятная, красивая, восхитительная лера. Жаль, что мне, как вы сказали, не обломится даже если я сделаю вам предложение… Так я не могу вам подарить книгу? — Нет, — резко сказала Клер. — Давайте лучше помолчим. Я уезжаю сегодня днем. Навсегда. Грег отрицательно качнул головой: — Вы не сможете уехать. Дуло потенцитового револьвера уверенно смотрело ему в лицо: — Только попробуйте мне помешать, Блек! Я не шучу. Он вздохнул: — Ошибка, Клер. Я имел в виду, что тоннель закрыт — железнодорожное сообщение временно невозможно. Только это… Клер дрожащими руками откинула в сторону барабан, проверяя, чтобы камора револьвера была пуста — иногда револьверы сами стреляли. Убедившись, что пули нет, она вернула барабан на место, поставила револьвер на предохранитель и убрала его обратно в карман: — Простите, это все темнота и тишина. Она и меня сводит с ума. Грег деликатно спросил: — Можно просьбу? — Попробуйте. — честно сказала Клер. Она не была уверена, что захочет её выполнять. — Не бегите дальше. Вы в Аквилите три года. Тут ваши друзья, тут ваши приятели. Тут знакомые, даже простая подавальщица в забегаловке знает вас. Стоит ли бежать отсюда, лера Элизабет Агнес Клер де Бернье? — Можно я не буду отвечать на этот вопрос? — Это не допрос. Да и на допросе у вас есть право не отвечать. Пойдемте дальше — у нас еще куча работы, Элизабет. Красивое имя… Глава 50 Причины говорливости Клер Ночь вошла в свои права. Подморозило. Ветер с гор принес холод, превращая лужи в лед и в иней одевая деревья и кусты. Зимой в Аквилите всегда так — периоды сырости и дождей внезапно сменяются морозами и обильными снегопадами. А пахло все равно весной — нарциссы в парках продолжали цвести, хоть лепестки и побило морозами. Было тихо, звездно — ни облачка на небе, — и темно. Город смолк, город замер в болезненном оцепенении, город вслушивался в дыхание провала, который, как раковая опухоль, разъедал городские улочки, откалывая от них все новые и новые куски, с тихим шорохом съезжавшие в разрастающуюся яму. Брок, выбравшись из катакомб через проход в музее Естествознания, замер в дверях, закрыв глаза, и долго, старательно дышал, прогоняя прочь воспоминания о затхлых тоннелях катакомб. Все же, когда над тобой небо, а не каменный свод, даже дышится легче, и плечи сами распрямляются — темнота подземелий больше не давит на них. Хотя груз ответственности за случившееся, Брок никогда не сможет с себя снять — это по его следам сюда в попытке разбогатеть пошел Фейн. Возможно, именно его неумелые действия по добыче самородного потенцита и привели к обрушению. Было противно от самого себя — он все же проболтался на допросе о потенците. Он подставил Эвана и Вики, а ведь они верили в него… И что теперь предпримет Блек? Думать о том, что может последовать дальше, было страшно. Эван за такое может отправиться вслед за Броком на расстрел. Если узнают о том, что и Вик была в курсе, то… И она очень рискует. Небеса, и как с таким жить? Словно его прежних ошибок с тем же самородным потенцитом мало… — Почечуй? — раздался уточняющий вопрос, разбивая приступ самоедства. Одли, как раньше, встречал Брока после трудного задания — стоял, прислонившись к холодной, каменной стене, отгораживающей Поля памяти, и грел руки в шерстяных, видавших виды перчатках о стаканчик с кофе. На стене мелком была написана уже надоевшая всем фраза «Кто убил Яна?». Никакого Яна, уже проверили, никто не убивал… |