Онлайн книга «Чернокнижник и феи»
|
Эван оторвался от бумаг и посмотрел на Вик: — Солнышко, что-то не так? Она поджала губы — все не так! Придет Брок, придет Одли, придет Лео, а она тут… По ней же все видно… Тяжело быть новобрачной — кажется, что все смотрят и понимают, что происходит между ней и Эваном. — С чего ты взял? — она отложила бумаги в сторону — все равно в голову лезет не то, особенно когда Эван смотрит на неё так: пристально и тепло. — Как вы вообще понимаете, что со мной что-то не так? — Это написано на твоем лице. — Прости? — не поняла Вик, так что даже воспоминания о тяжелом, вжимающем в кровать теле Эвана, куда как лучше сложенного, чем Гилл, улетели прочь. Эван пояснил, закрывая папку с бумагами: — Когда ты волнуешься, ты поджимаешь губы. Когда дело совсем плохо, они полностью исчезают. А когда надо бежать далеко-далеко от тебя, ты прищуриваешь глаза — вот прям как сейчас. Вик потрясенно замерла, в первый миг растеряв все слова. Нет, она знала, что поджимает губы, но то, что это замечают другие… — И ты молчал?! Все это время знал и… Не говорил… — Она даже не подозревала, что у неё настолько живая мимика. Эван лишь чуть приподнял плечи вверх, словно не понимая обиды в голосе Виктории: — А как бы я тогда узнавал, когда тебе плохо или ты в ярости? — И почему же, позволь узнать, ты сейчас решил все рассказать? Он честно ответил: — Потому что ты меня спросила. Вик подняла глаза вверх, но небеса молчали, скрытые потолком. И даже краткая молитва не усмирила зуд в руках. Вик нашла ненужную ручку на столе и запустила ею в Эвана: — Вот тебе! Он легко уклонился, да и не стремилась Вик в него попасть. — Я же говорил: губы исчезли, глаза прищурены — надо бежать прочь. — Эван не сдержал смех. И за этот смех, который она почти никогда не слышала у него, она простила ему все. Чуть-чуть попыхтела для вида и снова уткнулась в бумаги, погружаясь в чтение и старательно пытаясь не поджимать губы. — Вики… Нельзя быть такой серьезной… — тихо сказал Эван. Она промолчала. Она должна быть серьезной, чтобы её воспринимали правильно: как профессионала, а не как нериссу, играющую в сыщика. Вик взяла бумаги и снова пыталась услышать Тони. Услышать, как именно он говорил. Зло. Серьезно. Обиженно. Или просто глупо с отшиблеными алкоголем мозгами — так тоже может быть. «Ривз: — (неразборчиво) …люди и без наручников! Мюрай: — Я еще и без магблокиратора. Ривз: — Ну ты, тварь! Ты еще будешь болтаться на веревке и плясать на потеху публике, вернийская крыска! Мюрай: — Лер, я очень спешу. Ривз: — Стоять, я сказал (пауза). Иначе запляшешь уже сейчас!» Она откинула распечатки в сторону — второй раз уже перечитывала, и картинка не складывалась. Надо все же прослушать запись. Надо услышать Тони. Эван снова напомнил о себе: — Солнышко, что не так? — еще и беспокойство в глазах, словно между ними может встать любовь к мертвецу… Вик заставила себя поправить разбросанные бумаги: — Я опять поджимаю губы? — Нет. Ты просто очень мрачная. Что не так? Она вздохнула и все же призналась: — Тот Ривз, которого я знала, никогда так не ругался: тварь, крыска, милая… Он никогда так не говорил: «Я, да я! Да вы знаете, с кем связались!»… Он… Эван тихо сказал, с непонятной мягкостью в голосе: — Мужчины выбирают выражения, когда находятся в обществе нер и лер. Ты могла не знать, как Ривз ругается при мужчинах. |