Книга Рыжий и черный, страница 269 – Татьяна Лаас

Грег, стараясь не шуметь, вошел в номер, повесил шинель на вешалку и сразу же заглянул в спальню в поисках Лиз. Родничок в сердце подсказывал, что она спала. Так и было — только устроилась Лиз не в кровати, а в каминном кресле, откинув голову на его широкую боковинку. Кто-то, не иначе Андре, заботливо укрыла Лиз пледом. Листы бумаги с прикрепленными к ним глянцевыми небольшими фиксограммами выпали из рук молодой женщины и рассыпались по полу. Только от вида беззащитной, бледной как призрак, но все же живой Лиззи, вся грозившая порвать его шаткий самоконтроль злость куда-то ушла. Лиз — его якорь трезвомыслия в этом безумном мире. Грег, скинув грязные, сырые сапоги и надев комнатные туфли, прошел в спальню. Он подобрал с пола все листы — Лиз выбирала прислугу в дом, — и положил их на столик у кресла. Сидя на корточках перед Лиз, он внимательно рассматривал её. Синие, тонкие веки, темные тени в глазницах, бледные, впалые щеки — болезнь еще жила в женщине, подтачивая её изнутри. С трудом погасив в себе глупое, несвоевременное желание прижаться щекой к её ладони, он заставил себя встать, раздеться, бросить на пол пропахшую пеплом и сыростью форму. Захватив с собой свежее белье, в одних кальсонах он направился в душ — скоро должны доставить в номер заказанный им ужин.

Он, быстро намылившись и смыв въевшийся запах гари, постоял чуть-чуть под прохладными струями воды. Они уносили прочь усталость, придавая мнимую бодрость. Во всяком случае рванул он потом из ставших холодными струй вполне энергично. Выглянув из ванной и проверив, что Лиз ещё спит, он надел белье и принялся спешно бриться — всего пара суток без бритья, а он уже как каторжанин выглядит. Родничок в сердце окреп и проснулся. Видимо, заметив грязную форму на полу, Лиз сонно сказала:

— С возвращением, Грег… Сильно устал?

Он, спешно плеснув на ладони воду после бритья и похлопав себя по щекам, тут же жмурясь, когда защипало свежие порезы, вышел из ванной:

— Прости, не хотел будить. — он все же присел перед ней на корточки, ловя её ладони и прижимая к горящим после бритья щекам. У Лиз были ледяные пальцы. — Как ты?

Она еле слышно рассмеялась:

— Умирать не собираюсь.

— Я серьезно.

Лиз кивнула:

— И я. Слабость, хочется есть, но в ресторан я сейчас не спущусь — не хочу видеть никого, кроме тебя.

— Я заказал еду в номер. — Грег поцеловал её ладони и отпустил их. Пальцы Лиз тут же зарылись с его мокрые после душа волосы, чуть поправляя их — они сильно отросли и теперь кудрявились на концах, отказываясь лежать ровно. Грег заглянул Лиз в глаза: — как провела день?

Она бросила взгляд на лежавшие на столике анкеты из агентства по найму прислуги:

— Полагаю то, что я купила дом, уже для тебя не секрет.

Грег признался, сдавая сестренку:

— Андре не удержалась и проболталась.

— Особняк сейчас спешно приводят в порядок — через пару дней можно будет заезжать. Или, если номер в гостинице тебе уже надоел, то хоть завтра. Постоянную прислугу я еще не наняла, но мы же с тобой и сами справимся, так?

— Справимся, — подтвердил он, не зная, как подступиться к тяжелой и трудной теме отречения от рода — Лиз должна знать об этом. — Лиззи…

Грег замолчал, подбирая слова, и Лиз сама заполнила получившуюся тишину, вспомнив:

— Твой отец телефонировал.