Книга Рыжий и черный, страница 274 – Татьяна Лаас

— Да иди ты…

Оливер рассмеялся:

— Ан нет, привычный Грегори Эш все же тут! Славно!

Брок, сидя за своим столом в кабинете, закончил печатать показания Отиса и пробежался еще раз по ним глазами. Именно от Отиса и еще не заговорившего в силу ранения Сайкса зависит — смогут они припереть нера Чандлера к стенке или нет. Если Отису станет плохо до суда, и он опять сорвется в свою истерику…

— …не сорвется, — отозвался с дивана отдыхавший там Марк. Он задержался в Управлении, утверждая, что хочет дождаться экспертизы слесарного шрифта, которой сейчас занимался Фрей, но Брок подозревал, что дело было в плохом самочувствии инквизитора — тот еще не оправился от последствий взрыва. Брок предоставил ему свой диван и накормил ужином. Заодно он телефонировал Брендону с просьбой заехать за Марком. Тайком, конечно, от того. — И это я тоже ценю, особенно твою дикую тактичность, Брок. Со мной все в порядке — не стоит бояться, что я посмею осквернить твой диван своей смертью.

— Даже не надеялся на такое счастье, — отозвался Брок, убирая в папку листы бумаги. В кабинете из-за Марка, щадя его глаза, было непривычно темно. Брок не стал даже лампу на столе зажигать, и потому скоро тут будет непроглядный мрак — за окном быстро темнело.

Марк рассмеялся:

— Ты об Отисе или обо мне?

— Обо всем сразу, — пробурчал Брок, потягиваясь на стуле и разминая затекшие плечи. Устал он за сегодня печатать документы. Допросы следовали за допросами… Вот, казалось бы, нер Чандлер — профессионал своего дела, завод приносил хорошую прибыль. Живи и радуйся. Не радуется — расширяй производство. Какого демона Чандлера дернуло заниматься амулетами?! Профессионал же, понимал риск… Впрочем, Брок вспомнил, как сам, вроде профессионал, влез куда не просят. — И все же, ты уверен, что Отис снова не свихнется?

Марк выпрямился на диване и веско сказал — видимо, его задело недоверие Брока, хоть тот всего лишь волновался:

— До конца суда он точно протянет. А не протянет — попросите Ноа: она его свела с ума, ей его и приводить в чувства.

— Боюсь, что Ноа уже не совсем лоа.

Марк вздохнул, качая головой:

— Кто бы мог подумать, что черный-черный лоа сможет стать обратно девочкой? — он наложил на себя священный треугольник: — чудны дела богов, а их пути нам не дано понять.

Брок хмыкнул — он до сих пор не понимал, как инквизитор умудряется не сомневаться в своей вере, столкнувшись с лоа и с совершенно непонятным Каеде, именовавшим себя ёкаем:

— Там один рыжий-рыжий лис влез. Союза этих черных и рыжих беспредельщиков Аквилита, боюсь, может и не пережить. — Мотивов этого самого ёкая он так и не понимал. Отис до конца стоял на том, что тела убитых в тот злополучный день седьмого вьюговея похоронены в яме в овраге, и никто их не перемещал и не прятал, тем более в деревья. И вот зачем это нужно было Каеде?! Самое противное было в том, что рычагов надавить на Каеде и заставить признаться не было.

Марк молчал, Брок тоже. Он разлил по чашкам остатки кофе, встал и, прихватив чашки с собой, сел рядом с инквизитором. Тот взял протянутый кофе молча, только в голове Брока вспышкой сверкнула его благодарность — как волна тепла пронеслась. Менталист, что с него взять. Привык так общаться — его даже Брендон не переубедил в необходимости слов.