Книга Проклятье или ничейная земля, страница 115 – Татьяна Лаас

Хогг не сдавался — вот упрямый он до ужаса:

— Давайте, я нарисую вам всю эту хрень, а вы потом запитаете эфиром — надежней будет.

Грегу пришлось объяснять прописные истины — даже Лиз заинтересованно смотрела на него, а не только Хогг:

— Не получится: конфликт направленностей эфира. — Хорошо хоть Одли это знает: он старательно прятал смешинки в уголках рта.

— Чё? — не понял Хогг.

— У некромантов эфир другой. Как и у колдунов. Мой эфир не запустит пентаграмму. И эфир Одли не запустит.

Хогг посмотрел на заднее сиденье, выразительно задерживая взгляд на Элизабет — та не удержалась и показала ему язык, как портовый мальчишка:

— А эфир ведьм…?

— А Элизабет, Хогг, не ведьма. Она эфирница. Магиня. Активировать пентаграмму можешь только ты. — Грег подсластил пилюлю: — а потом сколько хочешь пали из револьвера серебряными пулями.

Хогг скривился:

— А наоборот…

— Нельзя, — отрезал Грег. — Ничей иной эфир не запустит пентаграмму — только эфир некроманта. Иначе у нас каждый мало-мальский маг создавал бы себе армию из нежити. В том-то и дело, что некроманты — редкость, и все, как правило, служат храму. Удивительно, что ты не монах.

Хогг развернулся на сиденье и вновь открыл книгу на той самой «стандартной пентаграмме упокоения»:

— Адер Уве при всей его настойчивости быстро отказался от этой идеи.

— Вот это и удивительно, — отозвался Грег, крепче прижимая к себе Элизабет. Её эфир возвращал силы. Грег осторожно поцеловал Лиз в висок: — солнышко моё…

Хогг снова бросил взгляд на заднее сиденье, смутился от увиденного и уткнулся в книгу. Его уши подозрительно заалели. Вот казалось бы: всего лишь объятья, всего лишь невинный поцелуй. Впрочем, это проблемы Хогга, а не его. Грег посмотрел Лиз в лицо:

— Плетение огня помнишь?

— Конечно, — кивнула она.

— Может… Повторишь?

Лиз послушно выпрямилась — Хогг снова развернулся, зачем-то старательно запоминая движения пальцев Лиз. Она раз за разом, как будто специально для Хогга, зажигала и гасила огненный шар. Хогг втихушку повторил за неё движения — огонь, закономерно, не зажегся. Это не ускользнуло от Одли:

— Грег…

Вскинулись привычно оба: Хогг, почему-то махая дымящимися пальцами, и Эш:

— Что?

Одли скривился и уточнил:

— Грег, который Хогг. Учи пентаграмму. Не заставляй меня думать, что лер Зонт был бы в наших условиях надежнее тебя.

— Лер кто? — не понял Хогг, дуя на обожженные пальцы.

Одли хмыкнул:

— Вот выживешь в заварушке с нежитью, и Грег… Тот, который Эш, познакомит тебя с сим сиятельным ренальским лером.

Хогг так выразительно вздохнул, что Грег не выдержал:

— Одли, подъезжать будем — выдай ему пистолет с серебряными пулями.

Хогг снова повернулся назад:

— Ну уж нет! Я вам эту дрянь все же нарисую, как просили. — Он демонстративно уткнулся в книгу.

Одли, сворачивая на грунтовую дорогу, ведущую в объезд Ванса к местному кладбищу, фыркнул:

— Только из вредности докажешь, что не некромант, да, Грег?

Хогг его поправил:

— Необученный некромант. — он положил книгу в перчаточное отделение и закрыл окно — неприятно в конце битвы с нежитью обнаружить, что она забралась в оставшийся без присмотра паромобиль. Все последовали его примеру, и в салоне стало нечем дышать от зноя.

Скрывавшаяся за тонкой полоской пропыленного леса деревушка была тиха и безмятежна. Пустые улочки, чуть прибитые шаррафой цветы в палисадниках, милые домики из светлого камня. Не квохчут куры — их всех съела нежить, — не мычат обреченно, требуя дойки, коровы — их тоже съели, даже колокол над храмом стих.