Книга Проклятье или ничейная земля, страница 67 – Татьяна Лаас

— Не больно-то и хотелось… Смотри, не заблудись в улочках Ветряной гряды.

— Я там с детства не блуждал, Эмма. Так… — он осторожно поехал, чувствуя, как колыхается тяжелый паромобиль под порывами ветра. — Все получилось?

— Ага… — Эмма разжала кулак и показала маленькую камею. — Теперь можно и того… Самого… Ну, ты понял.

Брок спокойно сказал:

— Спрячешь камею где-нибудь в щель на полу — под полками или под шкафом. Потом кто-нибудь случайно найдет. Сама же знаешь, как это бывает — закатилась вещь куда-нибудь, что сразу и не найдешь.

Эмма удивленно сказала:

— И ты не выдашь?

— Не выдам.

— А… Ага… Поняла… — она поморщилась. — Так… ты ж говорил — своих сдать. Точняк. Хозяина меняешь, да? Нууууу… Я поговорю с Пауком, только не уверена, что он возьмет бывшую пилотку к себе. Ты приметный, сам понимаешь.

Брок возмутился:

— Знаешь, говорят, что рыжие — бесстыжие, но не до такой же степени, Эмма! Я полицейский, я никогда не предам закон. — Пришлось скрестить пальцы на левой руке, чтобы Эмма не заметила — закон он как-то все же переступил. С тем же потенцитом.

Эмма буркнула:

— Тогда я ниче не понимаю. Объясняй толком, чтобы я смогла правильно все сделать.

— «Отпетые» же все еще контролируют Веселый квартал до Старого моста?

От него ничего не осталось, даже опор, когда четверть века назад Тальма объявила торговую блокаду Вернии, разрушая все мосты через Ривеноук.

— Да, — подтвердила она. — Чё надо-то⁈

— Нужны сведения о том, какие заведения подгреб под свою защиту Речной участок.

— А! — поняла Эмма. — У вас новый передел, да?

Брок мрачно сказал, прищуриваясь в попытке хоть что-то разглядеть в кровавых потоках воды:

— Можно и так сказать.

— Поняла. Поговорю с Пауком — он радый будет вам подсобить. Только не обессудь, потом помогать подгребать под себя данников не буду — свои все же ближе.

— И не надо. Если еще поможешь найти аналогичного человечка, кто знает про тоже самое, только в портовой части, буду очень благодарен.

Эмма озадаченно поморщилась:

— Ээээ… Но там-то точняк ваша территория. Речной туда носа не сует.

— И все же…

— Поняла, не дура — найду.

Наконец-то из кровавого сумрака показался дом нериссы Идо. Брок, взмокший еще и от напряжения, выдохнул:

— Приехали.

— Угу, — Эмма вцепилась в корзину с едой и рванула под дождь. Дверца паромобиля оглушительно хлопнула — бешеный порыв ветра придал ей скорости. Эмма чуть не упала, чудом удержавшись за старые перила крыльца и принялась спускаться по лестнице к двери, по щиколотку утопая в потоках воды, несущихся с горы в сторону реки.

Брок выбрался следом, привычно набрасывая на паромобиль защитное плетение: не от воров — от ветра и летящего мусора.

Эмма с трудом достучалась — ей открыла дверь сама нерисса Идо, бледная, напуганная, такая… Родная. Брок мысленно выругался, запрещая себе даже думать о том, что её можно обнять и утешить.

— Эмма, Брок, вы тут! — с диким облегчением в голосе сказала Идо. — Я так боялась, что Эмма не успела добраться до дома… Спасибо, Брок…

Она шагнула к нему, неожиданно прижимаясь к его груди:

— Я так испугалась… Это же ужас, а не погода…

Осторожно приобнимая Шарлотту за талию, он прошептал куда-то в завиток волос у виска:

— Шшш… Все хорошо. Это всего лишь шаррафа. Я тут, я рядом, я никуда не уйду и не брошу тебя, Лотта.