Онлайн книга «Ник и другие я»
|
– Джек… – её голос звучал еле слышно. – Ты забыл. Он качнул головой: – Неважно. Ты не знаешь, когда снег бывает теплым? Она грустно сказала: – Когда ты мертв. – Ага. Ясно… Кроха прищурилась и… Неожиданно влетела в него, он только и успел оставить ногу назад, чтобы выдержать её удар. Обнял, потому что её руки обвились вокруг его груди. – Джек... Он её напомнил: – Кроха, уходи. Ты сама сказала, что я опасен. – Джек… – Уходи. Она отпрянула в сторону, и он пожалел, что был так настойчив. Она заглянула ему в глаза: – Джек… Постарайся не вспоминать. Хотя бы два дня не вспоминать – это немного. Джек… – От меня это не зависит, Кроха. – Меня зовут Сэм. Кажется, я тебе этого ни разу не говорила. – Не говорила, – подтвердил он. Думать, отвечать, дышать – было отчаянно сложно. Хотя он труп – какое тут дыхание. Ему это делать не обязательно. Она выругалась в небеса – как ругался Клод: грязно и неприлично. А потом вновь обняла его руками за грудь, не пуская. – Джек, скажу сейчас, а то опять забуду: я тебя люблю! Только я отчаянно боюсь. – Кроха... Она взмолилась: – Пошли домой. Пожалуйста. И плевать, что тебе нужна Эш. – Кроха… Я без тебя жить не умею. – Научишься, – сказала она в ответ на его признание в любви. Он только и прошептал: – Охрометь… Она потянула его в дом, и Джек не знал – идти или сопротивляться. Он же себя не простит, если причинит боль Крохе и Эш. Он неуверенно спросил: – Ты точно помнишь, что я был плохой? Ты это точно помнишь? Сэм вздрогнула – вот как ему объяснить, что это было не с ней, а с одним из её клонов? Точнее клонов Ник. Причем это было… Это было после тех трех месяцев предпродажной блокировки полиморфизма. Это было позже, когда полиморфизм уже вернулся, когда каждая считающая себя Семечкой вернула себе настоящую внешность – то, что Салли сделать не успела. Её обратили в вампира сразу же после продажи. Как это сказать? Как объяснить – это было не со мной, но ты точно тварь, потому что никто в целом мире нас не защищал. Никогда. Сэм глубоко вздохнула и выдавила из себя: – Не помню. Я маленькая была. Я точно этого не помню, но никто меня не защищал – я вне закона, как и ты. – Кроха, есть хоть малейший шанс, что я не тварь? Она посмотрела в его прищуренные от волнения глаза: – Есть. Конечно, есть. Я всего не знаю. Я могу ошибаться. – Наны с ней были согласны – они не заблокировали её ложь. Она снова направилась домой – там Эш без присмотра, хоть и спит в своей переноске. – Пойдем домой. Только постарайся ничего не вспоминать. У нас с тобой большие планы на сегодня. – Какие? – осторожно уточнил Джек. Сэм обернулась на него и улыбнулась: – Ты сам знаешь. Он еле подавил стон: – Купание. – Точно! – Сэм заставила себя улыбаться. Два дня – это оркски много, когда твоя жизнь зависит от чужой памяти. Но… Уйти сейчас, никогда больше не видеть Джека, никогда не вернуться к нему – а ведь шансов, что он хороший, никаких, никогда больше не быть вместе, не узнать его ближе… Это было невыносимо. Орки, что же ей вечно не везет с планами на жизнь? Она напомнила Джеку: – И стаю зови! Он застонал еще более выразительно и горестно – даже глаза закатил: – О неееет… – Не простят? – уже почти не притворяясь, рассмеялась она. – Точно. Не простят. – он улыбнулся, но Сэм показалось, что только губами – глаза были тревожными. |