Книга Душитель с огоньком, страница 30 – Татьяна Лаас

Арно не был инспектором, он был тогда суперинтендантом Речного дивизиона и очень любил брать взятки за закрытие щекотливых дел.

— … Ардо сообщил, что дело открыто не будет. Что-то там с составом, которого нет. Стена никто не бил. Просто так совпало, что он проходил мимо, когда из паба вышла толпа. Стен упал, люди бросились ему помочь, сами не очень трезвые, вот и показалось, что была драка. Судебный медик подтвердил, что следов нападения не было.

Вик переглянулась с Алистером — а вот это было что-то новенькое. И в Вернере, и в Картере она была уверена: они не из тех, кто будут такое скрывать.

— Как-то так.

Вики мягко спросила:

— А сами вы что думаете о случившемся?

Аманда от волнения сцепила пальцы между собой:

— Я потом поговорила с Пирси снова, когда отошла от случившегося и начала думать. Она сказала, что драку не видела, якобы ей сказал мальчишка-побегушка, тот мальчишка утверждал, что тоже ничего не видел. Все соседи как один говорили, что надо смириться и забыть — боги знают, что делают. Никто ничего не видел. Так что я не знаю, что думать по этому поводу.

— К вам кто-нибудь приходил, кроме Арно? Кто-нибудь угрожал или предлагал денег? Или письма какие-то с угрозами были? — расспрашивала Вик.

— Нет. Не того я полета птица, чтобы меня запугивать. Я простая швея, что я могу?

Вик мысленно делала заметки: опросить по новой всех соседей, договориться об эксгумации тела Стена Круза, разобраться с пабом.

— Вы не будете против, если мы вновь откроем дело о смерти вашего мужа? Придется подписать бумаги, разрешающие потревожить его тело и его дух. Маловероятно, что он придет спустя такое время, все же полгода прошло, но попытаться стоит.

Аманда горько рассмеялась:

— Не стоит. Я не подпишу бумаги. Стен ушел, не стоит ворошить прошлое.

— Вы не хотите знать правду?

— Я хочу жить в этом квартале и не бояться. Мне некуда бежать отсюда, пока вы будете разбираться. У меня двое детей — я не смогу с ними сбежать так далеко, чтобы меня не коснулось все это. Этот дом — это история моего рода, это все, что у меня осталось. Вы знаете, сколько лет этому ателье?

— При чем тут это, Аманда?

— При том! — Аманда сама испугалась своего голоса и тут же извинилась: — Простите, я не хочу вас обижать. Это случайно вышло. Я лишь хочу жить тут. Жить и не бояться за детей. Там была толпа — вы всех не найдете. Кто-нибудь да останется, а я не могу сбежать с детьми. Этому ателье уже три сотни лет. Тут мой предок нажил свое состояние и тут же прогорел, теряя все. Площадь Воротничков была названа в честь нашей семьи. Наша семья, точнее семья Видаль, сделала состояние на торговле пикадиллями или ребато по-вернийски. Я не уйду отсюда. Я хочу продолжать дело своей семьи. Зимой я была готова воевать, сейчас я устала и хочу только одного — забыть, как забыли мои дети.

Алистер веско сказал:

— Вам все же угрожали.

— Нет, — Аманда качнула головой. — Не имею привычки лгать. Я устала от матери и её нападок. Так нельзя говорить о мертвых, но о них надо говорить правду.

Вик заметила, что в отличие от сестры Аманда правильно помнит храмовую заповедь: говорить о мертвых ничего, кроме правды.

— Что от вас или Стена требовала нера Фостер, ваша мать?

Аманда замолчала, долго смотря в окно. Что она там видела, кроме нарядных пандор, было непонятно.