Книга Рисуя смерть, страница 7 – Татьяна Лаас

***

Как ни странно, вечер прошел хорошо – сперва поболтали за едой, фоном им был работающий телевизор, потом Терри переключила канал, попав на какую-то мелодраму. Прикинув, что ни к чему хорошему просмотр мелодрамы в компании Грега не закончится (и даже не в Греге дело), она сперва переключила на какой-то боевик, а потом по обоюдному согласию они сели смотреть что-то жутко героическое по комиксам – ярко, громко, и никакого сюжета.

– Не думал, что это тебе может быть интересно, – искоса посматривая на неё, сказал Грег. – Ты в галерее такая серьезная...

Терри вздохнула:

– Имидж обязывает. И бабушка тоже. А так... Я люблю смотреть всякое – лишь бы яркие цвета и четкие картинки. А тут – комиксы!

Грег улыбнулся:

– Не подумал, да.

А Терри продолжила:

– Тут съемки специфичные, чтобы сохранить атмосферу источника. Мне нравится – наталкивает на всякие новые сюжеты… Хотя… Сюжеты тут – отпад. Не замечал: почему-то все супергерои недалекого ума? Очевидное доходит так долго. Та же перчатка Смерти... Руку отрубить в самом начале фильма, и все, победа! Но не дошло – весь фильм бегали и теряли друзей... Если симпатичный супер, так тупит по страшному. А все мозги всегда принадлежат какому-нибудь персонажу глубоко в возрасте. Даже немного обидно.

Грег рассмеялся:

– Не знаю, никогда не был супергероем. Хотя, если следовать твоей теории – быть мне непроходимо тупым.

Терри даже голос от неожиданности потеряла – вот это самомнение! Грег уже пояснил:

– Я же не в возрасте, значит, мозги мне не положены. И уж заговорили о мозгах... Ты вроде приболела, а я тут мешаю тебе, не даю отдохнуть. Пожалуй, мне пора домой. Как-нибудь повторим вечер? Обещаю: я заранее предупрежу что надену.

Утром Терри, спуская по лестнице на работу, заглянула в студию... Отец так и стоял возле мольберта, заканчивая четвертую, недостающую для квадриптиха картину – другой вид с боку. Судя по щетине и красным, припухшим глазам, спать он так и не ложился. Он вновь повернулся к Терри:

– Тереза, забудь все, что видела – целее будешь. Поняла?

Она судорожно кивнула и пошла прочь.

В зале с работами деда место диптиха “Последний глоток” занимали две другие картины Уильямса старшего. “Последний сон” с медленно погружающейся в полную воды ванну девушкой и (вот эту картину Терри люто ненавидела за то, что в детстве она её напугала до безумия) “Последний удар сердца” со вскрытыми венами на запястье у молодого парня с невнятной шевелюрой – яркий свет падал со спины, превращая волосы в что-то выцветшее и старое.

– Хорошо, что этот зал почти не посещают... – Терри могла по пальцам пересчитать и зарисовать всех посетителей этой экспозиции за последний год.

В офисе ждало еще одно неприятное открытие – счет о проведенной предоплате за квадриптих “Последний глоток” в 100 тысяч фунтов стерлингов.

Дед был знаменит, это да. Но не как художник, а как меценат и владелец галереи, один из тех Уильямсов, что шесть поколений отдали искусству. Столько его картины, даже квадриптихи не стоили.

– А ведь это только предоплата... – Терри судорожно набрала номер телефона бабушки и еле дождавшись ответного: «Да, Терри?» – стала быстро рассказывать:

– Ба... Ты что-то знаешь о продаже квадриптиха “Последний глоток”?

– Квадри.... Терри... Ты уверена?!