Книга Он, Она и Париж, страница 83 – Дмитрий Силлов

Жан кладет чемодан в багажник, мы садимся в машину — и через несколько секунд она уже летит по почти безлюдным улицам города, который готовится ко сну, словно огромное живое существо с множеством горящих глаз, похожих на окна. Спасибо тебе, Париж, за твою нереальную красоту, ласкающую душу, и за твои жестокие уроки, порой рвущие ее на части. Я никогда не забуду тебя, город любви и предательства, нежности и коварства. Завтра я улечу отсюда, оставив в воспоминаниях твои старинные здания, прекрасные скульптуры, потрясающие картины — и свою прежнюю жизнь, которая, словно хрупкая ваза, разбилась о твои каменные мостовые. Я очень постараюсь склеить из этих осколков что-то новое и прекрасное, и искренне надеюсь, что у меня получится.

Жан берет телефон, набирает номер.

— Андрэ, приготовь свободный люкс и организуй туда ужин номер шесть на двоих. Через десять минут.

И, не дожидаясь ответа, отключается. Похоже, обслуживающий персонал отеля вышколен у него по-военному, и приказы командира исполняет чётко, как солдаты в армии.

Не могу удержаться от вопроса:

— А что значит «ужин номер шесть»?

— Это моя система, которую я сам разработал, — отвечает Жан. — Конечно у нас есть обычное меню, но согласитесь, что в каждом ресторане есть свои сильные блюда, к которым лучше подавать определенные закуски и напитки. Сейчас вы не в том состоянии, чтобы выбирать, поэтому я взял на себя смелось заказать тот ужин, который наверняка вам понравится. Хотя, конечно, всё можно заказать и посредством обычного меню, если вы сомневаетесь в подобного рода ресторанных нововведениях…

— Нет-нет, пусть будет ужин номер шесть, — слабо улыбаюсь я.

Хорошо, что у меня еще остались силы улыбаться, потому что копаться в меню я точно не способна. Да и есть, если честно, не особенно хочется, но обидеть Жана отказом я тоже не могу.

Сейчас я сама не знаю, чего хочу — да и хочу ли? Слезы кончились, чувства и желания просто исчезли, словно цветы, вырванные из клумбы пронесшимся ураганом. Я просто еду по чужому городу, в чужой машине, туда, где меня ждет чужой отель с ужином, пронумерованным словно номерки в гардеробе.

Эйфория от решительного поступка Жана уже прошла, и я вновь отдаю себе отчет, что он, как и Брюнет, может оказаться на самом деле ни разу не благородным рыцарем, которого я себе нарисовала в воображении. Просто два волка подрались за самку, и сейчас победитель везет ее в свое логово, чтобы поступить с ней так, как ему захочется. Пусть. Мне все равно. Я уже устала ошибаться в людях, поэтому пускай они делают со мной что угодно. От жизни я тоже устала, поэтому если эта ночь станет для меня последней, значит так тому и быть.

Машина останавливается возле того же здания, от которого мы отъехали менее часа назад. Жан ведет меня ко входу со стеклянными дверями, похожими на те, что были в отеле, из которого мы только что уехали. Хоть мне и безразлично, что со мной будет дальше, но все равно я внутренне напрягаюсь — когда ты видишь, что тебя ведут в ловушку, очень похожую на ту, из которой ты только что вырвалась, тело автоматически начинает сопротивляться. Но я не подаю вида. Вполне возможно, что двери в рай и в ад выглядят одинаково. Главное не они, а то, что за ними.

Вестибюль отеля строг и лаконичен, дизайном отделки чем-то напоминая армейскую казарму, которую я однажды видела на картинке в каком-то журнале. Я бы не удивилась, если б плечистый, подтянутый афропарижанин, стоящий за стойкой ресепшена, отдал честь хозяину отеля, увидев его.