Книга Королевская кровь-13. Часть 1, страница 142 – Ирина Котова

— Я все сделаю, — пообещала Алина. — Я все найду, Тайкахе.

Поля коснулась ее лица, и принцесса поняла, что оно мокрое. А затем взглянула на сестру — в ее глазах стояли слезы, и смотрела она с такой болью и пониманием, что Алине стало еще горше.

Тайкахе достал из сумок две склянки — одну с тягучей зеленой жидкостью, другую с чем-то золотистым, переливающимся изнутри.

— Ешь, спи, гуляй на солнце, пей огонь, пей тьму, — проговорил он и передал ей пузырьки, заткнутые темными пробками. Золотистая была такая теплая, что Алина улыбнулась и приложила ее к щеке, а зеленая покалывала холодом. — Тут вытяжки из растений, что раздуют твой огонь и твою тьму, пташечка. Капай утром на мед огонь, а вечером на мед тьму, поможет быстрее встать на ноги. И приходи ко мне месяца через три. Попробуем еще, попробуем.

Поля на прощание обняла ее крепко-крепко.

— Есть надежда, — шепнула она ей.

— Пока мы живы, есть надежда, — ответила Алина то, что так часто говорил ей Макс на Лортахе. — Спасибо, Пол.

Поход к Тайкахе дался ей так тяжело, что она, вернувшись, проспала часов семь и затем, поужинав, до самого утра.

Дома расступились — машина выехала на площадь перед Храмом Всех Богов. Тело остывало после сна, но напряжение в душе не уходило, заставляя Алину трястись мелкой дрожью. Она чувствовала, как то проявляются, то исчезают за спиной крылья, но даже выдохнуть не могла — боялась, что снова закричит.

Когда водитель подвез ее к храму, она открыла дверь, не дожидаясь, пока откроют ей, и тяжело, покачиваясь, побрела к арочному входу. Храм, кругло-шестиугольный, по размеру похожий на небольшой стадион, наливался в предрассветными серо-розоватыми тенями. Большие двери были закрыты, но всегда была открыта маленькая дверь — для таких, как Алина, которым нужно было к богам прямо сейчас.

Она вошла внутрь. Издалека глянули на нее Великие Стихии, окутанные туманом — а она посмотрела на них и пошла к ним по песку, который, холодный и липкий, тут же набрался в шлепанцы. Идти было трудно и больно, и потому она оставила обувь и побрела дальше босиком. Сердце заходилось так часто, что началась одышка.

Не так далеко стояли боги от входа — метров двадцать, не больше, и виднелись за ними монастырская, хозяйственная и лечебная часть — но Алине казалось, что шла она вечность, и чем ближе подходила, тем дальше они становились.

«Точно как на Лортахе», — вспомнила она и невесело улыбнулась. Да, она уже не раз проходила это и потому упорно брела вперед. А когда остановилась, боги, безмолвные, мраморные, прекрасные, пахнущие маслами, пропитавшими песок, безучастно взирающие сквозь нее пустыми глазницами, нависли над ней.

И она подняла голову и посмотрела каждому в глаза. Крик, который она так долго сдерживала, застрял где-то в горле. Но и страха не было, как не бывает его у умирающих или у тех, кто уже много раз прошел через смерть.

Ее шатало — короткий проход по песку отнял силы.

— Вы ведь все должны мне, — прошептала она горько. — Все. Ты — она ткнула пальцем в Ворона, — потому что забрал того, кого я люблю, и заставил его пользоваться моей силой, чтобы донести тебя. Ты, отец, — она повернулась к Красному, который будто бы чуть начал светиться — или казалось ей? — потому что не защитил меня. Да ты никого из нас не защитил! — крик, наконец, начал пробиваться наружу, а с ним — и ярость, заставляющая слезы вскипать на глазах. — Вы, — указала она на Зеленого, Желтого и Белого, — потому что видели, как все начиналось, и ничего не делали. Вы же боги, как вы могли допустить все это? — и она повела руками вокруг, указывая на весь мир, на всех тех, кто потерял своих близких за месяцы войны и за последний бой, указывая на себя, маленькую, растрепанную, краснолицую, истощенную, стоящую перед ними. — И ты, Матушка! — крикнула она. — Ты сняла с меня свою защиту. Ты отправила меня в тот мир. Я справилась, правда ведь? — она всхлипнула. — Я справилась! Так почему ты не можешь помочь мне? Почему ты не можешь вернуть? Вы все — почему? Вы не можете или не хотите, потому что есть что-то важнее, чем моя боль? Чем боль какой-то там девчонки?