Книга Королевская кровь-12. Часть 2, страница 243 – Ирина Котова

С выданным ему сапфиром невиданного размера они с Ли Соем открыли Зеркало к Алмазу Григорьевичу. И вышли в вечер Йеллоувиня к золотому вьюнку, под которым рядом с телом, укрытым какой-то одеждой, сидел обнаженный по пояс чудовищно постаревший Черныш, безучастно глядя в небо.

Ли Сой коснулся вьюнка перстнем, и он раскрылся. Алекс шагнул внутрь, уже понимая, кто недвижимо лежит там.

Черныш увидел остановившегося перед Алмазом Алекса, но даже не пошевелился.

— Последней его просьбой было помочь вам, — сказал он, глядя на сияющий в темноте вьюнок. — А я не смог. Портал закрылся раньше. И помочь ему не смог. Не хватило меня.

Алекс выдохнул — и откинул ткань, чтобы посмотреть на высохшего, совершенно не похожего на себя учителя. Очевидное истощение резерва почти в ноль.

— Почему вы не ушли, Данзан Оюнович? — спросил он сипло. Глаза снова жгло, и он потер их ладонью.

— Вьюнок не выпустил, — ответил тот так же безучастно. — Я подумал… хорошо, этот портал закрылся, но я же могу пройти на помощь к вам через тафийский. Просил у духа сил, чтобы пополнить резерв, просил, чтобы выпустил. Но нет… нет. А этот дурень так любил вас, что все до капли отдал, чтобы Тротт смог выйти. Сказал, что вы ему как дети. Себя не поберег… старый дурак. Старый дурак.

Алекс вновь с усилием потер глаза.

— Я должен арестовать вас и проводить в камеру до суда, Данзан Оюнович, — напомнил он. — И потом вас передадут Бермонту.

Черныш поднялся — на шее его брякнули пустые амулеты. Напрягся Ли Сой, готовый ловить одного из сильнейших магов, и Алекс тоже выставил щит.

Но Черныш просто протянул вперед руки и позволил себя сковать Путами. И беспрекословно шагнул в Зеркало, открытое в подвал Зеленого крыла.

* * *

Под звон гонгов и колоколов, которыми священники извещали о конце войны, выходили на свет из подвалов в Бермонте. Выглянула во внутренний двор королева Полина, сжимая в руках письма от сестер — включая короткую записку от Алины. Улыбнулась солнцу. Посмотрела, как Тайкахе прошел мимо, смирно сел у озерца и тут же начал играть с маленькими посвистывающими пташками.

В темноте и неизвестности подземелья ее спасла только переписка с Мариной и редкие письма от остальных сестер. Между докладами наблюдателей о том, что творится снаружи, между молитвами и решениями, которые то и дело приходилось принимать о размещении людей, об их довольствии и оборудовании спальных мест к Полине то и дело порхала огнептица. Поля читала письмо от Марины, беззвучно смеялась и писала ей в ответ.

«Как ты, вдвойне беременная? — писала она Марине. — Мы сидим в подземной часовне, скучно неимоверно. Только что получила письмо от Ани, что мой муж жив, но, как всегда, ранен до бессознательного состояния. Как ты думаешь, это повод, чтобы превратиться в стерву и держать его впредь у юбки?»

Марина отвечала, что Ани писала и ей по поводу ее мужа, и что держать у юбки вряд ли получится, потому что Пол не носит юбок. Они обменивались радостью по поводу возвращения Алины, гадали, что происходит в Иоаннесбурге, поддерживали друг друга. Они общались так, будто мир обязательно выстоит. Хотя обе понимали, что им может и не повезти.

Но им повезло.

Алина вернулась. Демьян жив. Сестры тоже. Планета спасена. Что еще нужно для счастья?

Разве что вспомнить, что в отсутствие короля именно она — королева.