Книга Рапунцель в волчьей стае, страница 130 – Любовь Черникова, Мира Ли

— Никак вы теперь подружки? — спросила Лиза с усмешкой.

Я посмотрела на сестру и поинтересовалась:

— Все слышала?

— Угу.

Я уже давно заметила, что слух у Лизы, как у собаки. Так что даже не удивилась.

— Что думаешь?

— Думаю, Ирка втирается в доверие. Поняла, что ей с Яром не светит, и решила с другой стороны подойти. Так что ты сильно-то уши не развешивай.

Я кивнула. Сама думала о том же, а Лиза лишь подтвердила мои опасения. Ну что ж, посмотрю, как далеко она попытается зайти.

После обеда я всучила свой букет ворчащей Лизке, а сама направилась в актовый зал. Смирнова уже ждала там. У самой сцены были сдвинуты несколько столов, на которых староста разложила ватман, гуашь и прочие принадлежности.

— А не рано еще ко Дню матери готовиться? — поинтересовалась я.

— Ну давай будем готовиться ко Дню рождения деда Мороза, — съехидничала Ирка.

Я тоже успела погуглить праздники ноября, потому за словом в карман не полезла:

— Тогда лучше начнем с Международного дня борьбы с анорексией.

— Туманова, не умничай, а? И так тошно. Знаешь, сколько у меня обязанностей? Вот вы думаете, что я только пропуски отмечаю, верно?

— Ладно, — примирительно сказала я и перешла к конструктиву: — Сколько всего плакатов надо нарисовать?

— Мне сказали — три-четыре. Но нужно подумать, где мы их повесим. Вон там есть две стойки, и еще, наверное… — Ирка закрутилась, осматривая пространство. — У входа на стену есть место!

— А что, вообще, будет-то?

— Мам пригласим, концерт устроим и поздравления в стихах прочтем. Потом Гена выступит со своей группой и еще кто-нибудь. Ну и фуршет организуем. Это пока обсуждается с руководством. Деканы хотят, чтобы все душевно прошло.

Геннадий в моем воображении слабо сочетался со словом «душевно». Впрочем, я не была знакома с его репертуаром.

— Не думала, что в универах еще празднуют Дни матери.

— Ну у вас в Москве, может, и не празднуют. А у нас городок небольшой. Событий интересных не так чтобы много, — пристыдила меня Смирнова.

Прерывая нашу беседу, мне позвонил Ярослав, и я торопливо сняла трубку.

— Привет, Златовласка! Чем занимаешься?

— Плакат собираюсь рисовать.

— Какой еще плакат? — не понял Яр.

— Ко Дню матери.

— О! Твоя мама приедет?

Вопрос слегка выбил меня из колеи. Растерявшись, я не нашлась даже, что ответить.

— Вера? Вер? Черт… Связь пропадает… Алло! Ты меня слышишь?

— Слышу. Просто… Подожди. — Я покосилась на Ирку, которая уже что-то набрасывала карандашом на ватмане, и вышла в коридор. — Яр, я вчера чего такая была вредная?

— Неужели, у тебя велосипеда нету? Так мы это исправим. Теперь я знаю, что подарить тебе на Новый год. Хотя… Велик лучше дарить ближе к лету.

Я невесело усмехнулась.

— Дело в маме. Она не звонит уже пять дней кряду. Пошел шестой. Я переживаю.

Теперь уже замолчал Яр.

— Ты тут? — не выдержала я.

— Вера, мне нужно кое-что тебе рассказать. Очень важное.

Я мгновенно напряглась, и даже во рту стало сухо.

— Что же? — осторожно спросила, чувствуя, как ладошки вспотели, а голова начинает кружиться.

Вот сейчас… Сейчас это произойдет. Яр скажет, что мы не можем быть вместе, и бла-бла. А букет тот — прощальный…

Я зажмурилась что есть силы, и вогнала ногти в ладони, пытаясь прогнать эти чудовищные мысли. К счастью, панику я развела совершенно напрасно.

— Вер, помнишь, ты спрашивала меня о Тайном Мире?