Книга Наше единственное лето, страница 39 – Мира Ли

— Все вовсе не так было… — пришлось рассказать, как я в таком виде оказалась в «Заводском», утаив самое главное — почему я не села на свой автобус, а отправилась гулять, приводя свои мысли в порядок. Даня, конечно же, сразу понял, что главный элемент пазла отсутствует, но промолчал.

— Что делать со всем этим будешь? — он серьезно посмотрел мне в глаза. — Если подашь заявление в милицию, я выступлю свидетелем. Я знаю этих уродов, думаю, пару лет тюрьмы им точно прилетит.

Я молчала, пытаясь обдумать предложение Дани, и поняла лишь одно — сильнее всего я хочу, чтобы никто не узнал о произошедшем.

— Дань, могу я тебя кое о чем попросить?

— О чем?

— Давай никому не расскажем о том, что случилось?..

Он пристально посмотрел на меня, пришлось отвести взгляд, чтобы не начать краснеть.

— Как скажешь, малая.

— И прекрати называть меня «малая» …

— Вот этого не могу. Привык. И подходит тебе до жути! — Даня снова улыбался. Он смотрел на город, засунув руки в карманы куртки, и был сейчас прекрасен как никогда.

Ну вот, опять это чувство: он, что, нравится мне?!

Вдруг стало зябко, и по телу пробежала дрожь. Я обняла себя руками, пытаясь хоть немного согреться. На плечи мне легла теплая куртка, и я с благодарностью посмотрела на ее хозяина. Хозяин опять смотрел на город и делал вид, что он тут совершенно ни при чем.

Я невольно улыбнулась и закуталась в пахнувшую Даней куртку. Сразу же стало тепло.

Мы посидели так еще несколько минут, слушая тишину и негромкий голос нашего провинциального города. Впервые я вот так сидела с кем-то в полной тишине и совершенно не испытывала дискомфорта. Наоборот, не хотелось говорить и нарушать эту идиллию.

Это сделал Даня:

— Поехали, даже Потапов должен честь знать и возвращать тебя домой вовремя.

Как только мы повернули на нашу улицу, я увидела родителей и бабушку. Это могло значить только одно — они волновались, и сейчас мне предстоит серьезный разговор. Интуитивно я втянула голову в плечи и тихонько заскулила.

— Не дрейфь, малая, прорвемся! — Даня улыбнулся и, казалось, он совсем не волнуется, что сейчас попадет под раздачу…А вдруг он, чтобы защититься, расскажет всю правду?

— Да-а-а-а-ань, — я дотронулась до его руки на руле, отчего он снова вздрогнул. Подумать, какой чувствительный! — Пожалуйста, не говори…

— Я обещал, значит, не скажу.

Машина остановилась, за моей спиной в ожидании стояли сердитые родители и взволнованная бабушка, а мы с Даней смотрели друг другу в глаза, словно скрепляли свое обещание.

— Пойдем, сбегать уже поздно, — Даня нацепил свою обаятельную улыбку и вышел из машины. Я последовала за ним. Когда я закрыла дверь, силясь поднять глаза на родителей, он стоял рядом, прикрывая меня своим плечом.

— Добрый вечер, — как ни в чем ни бывало сказал этот наглец (конечно, стольких девчонок охмурил, наверняка и ни в таких передрягах бывал), — Прошу прощения, что так поздно привез Элю, она от усталости уснула в машине, пришлось подождать немного…

— И отчего ты, дорогая, устала? — интонации в папином голосе не предвещали ничего хорошего.

— Пап, ну дай нам все объяснить без нападок… Даня тут вообще ни при чем, — папины брови взметнулись вверх, но он продолжил молча слушать. — Он просто подвез меня после репетиции.

— Насколько я помню, днем ты уехала вместе с Сашей, когда же диспозиция успела поменяться? — папа явно решил узнать обо всех событиях с точностью до минуты.