Книга Наше единственное лето: второй шанс, страница 69 – Мира Ли

Острое, как игла осознание того, как я скучала по нему все эти годы, больно кольнуло под лопатку. Он был и до сих пор оставался моим мужчиной, а я — его женщиной. Это все, что имело сейчас значение.

Кажется, мы одновременно поняли это. Даня шумно выдохнул и, склонившись, трепетно коснулся моих губ. Миллион бабочек вспорхнули во мне, я задрожала, приоткрыв губы для ответного поцелуя.

Сложно представить, как долго он сдерживался и какой ценой ему это далось, но сила, с которой он прижал меня всем весом своего тела к двери и страстно и напористо впился в мои губы, как цунами захлестнула меня, лишая воли и не давая возможности дышать. Даже не знаю, сколько длился наш поцелуй, но я точно потеряла ощущение реальности и времени, вернувшись в сознание в тот миг, когда он подхватил меня на руки и понес в спальню.

Здесь была почти полная темнота, разбавленная лишь уличным освещением.

Нам не нужен был свет, чтобы раздеть друг друга, продолжая тонуть в поцелуях и ласках. Нам достаточно было слышать рваное дыхание и ощущать такие знакомые запахи и прикосновения. Мы сгорали в объятиях друг друга, торопясь стать одним целым, и в то же время не желая заканчивать это безумие.

Его руки жадно ласкали меня, заставляя стонать и выгибаться, поцелуи доводили до изнеможения и пьянили сильнее, чем мартини.

Сейчас, в его объятиях, я снова почувствовала себя живой и любимой.

Даня, не отрываясь, смотрел на меня, ловя каждую эмоцию на моем лице, наслаждаясь моими стонами и финальными криками.

Мне было так хорошо, что я не смогла сдержать слез. Он обнял меня и усадил к себе на колени. Мы все еще были единым целым. Его пальцы ласкали мою спину, а губы чертили дорожки на шее.

— Что мы наделали, Даня? — с огромным трудом вырвавшись из этого полного неги сна, прошептала я.

Он замер и перестав целовать меня, посмотрел прямо в глаза.

— Ты жалеешь? — спросил все еще охрипшим голосом.

Я кивнула и опустила глаза.

Из Даниной груди вырвался стон:

— Почему? Тебе же было сейчас хорошо…

— Мне было очень хорошо, но…

Даня обнял меня за плечи, ловя мой взгляд. Я чувствовала, как подрагивают его руки.

— … Но утром я возненавижу себя за эту слабость.

Его лицо исказилось от боли и бессилия.

Я слезла с его колен, собрала свою разбросанную одежду и пошла в ванную.

Яркий свет ослепил меня, на несколько мгновений не давая открыть глаз. Я включила воду и заплакала.

На что я надеялась, разрешив привести себя в его номер? Почему не смогла устоять перед его поцелуем? Зачем снова так глупо отдала ему всю себя?

У меня не было ответа ни на один из этих вопросов. Рыдания вырывались из груди, а я силилась заглушить их.

Даня тихо постучал в дверь:

— Эля, давай поговорим…

О чем? Что я скажу ему? Что после него все отношения с мужчинами не складываются? Что я все еще люблю его и с ума схожу от его близости? Я выслушаю его историю, и… Что изменят его слова?

Я быстро оделась и постаралась привести лицо и прическу в порядок. Безумно злясь на себя за минутную слабость, я не могла перестать чувствовать на себе его запах. Недавние воспоминания о его прикосновениях и поцелуях заставили меня покраснеть, чего я не делала уже очень давно.

— Малая, пожалуйста, открой…

Даня не успел закончить свою мысль, потому что я неожиданно распахнула дверь, заставив его зажмуриться от яркого света. Пытаясь воспользоваться его замешательством, я решила проскользнуть мимо, но он схватил меня за руку и, притянув к себе, крепко обнял.