Книга Обещание Перидота, страница 100 – Кейт Голден

— Доверься мне, — сказала я.

Его глаза смотрели на меня с неистовой любовью, когда он взял меня за руку.

— Я доверяю.

Его кожа была гладкой и мягкой — такой непохожей на огрубевшие пальцы Кейна. Я опустила взгляд и увидела, как его загорелая рука полностью скрыла мою. От него исходил теплый успокаивающий аромат инжира и бергамота.

— Мне надо поссать, — проворчал Кейн.

Мое лицо и шею охватил жар, и я поспешно отдернула руку от Федрика.

Гриффин неловко пошевелился в углу, прежде чем встать.

— А я должен собрать… — Он почесал подбородок. — Листья. Надо собрать листья. — Гриффин ушел почти так же быстро, как и Кейн.

Я бросила взгляд на Мари и попыталась сказать глазами не смей.

— И я ухожу, — сказала Мари, вставая. — Потому что мне неловко.

Она выскользнула из палатки, оставив нас с Федриком наедине.

Я невольно рассмеялась, но мое сердце билось как сумасшедшее. Это ощущение было скорее тревогой, чем возбуждением, но разве не было нормальным нервничать? После всего этого адреналина, страха и…

— Эй, — сказал Федрик, снова взяв меня за руку. — Прости. За то, что ты сегодня пережила.

— Все не так плохо.

— Можно? — спросил он, указывая на мой живот.

Я жестко кивнула, и он отпустил мою руку, чтобы слегка приподнять мою рубашку.

— Ублюдки, — прошипел он, увидев мои заживающие ожоги. Федрик поднял на меня глаза, в которых кипели эмоции.

— Со мной все в порядке, — сказала я и была искренна.

— А вот со мной — нет, — парировал он, его дыхание было неровным. Голубые глаза вновь обрели былую яркость, и теперь в них, словно два безбрежных океана, отражалось мое лицо. Когда я промолчала, он осторожно опустил мою рубашку.

— Я рад, что он был там. Что помог тебе.

— Я тоже, — призналась я.

— Я знаю, что это было больше, чем просто поцелуй… с ним.

Я понимала, что этот разговор рано или поздно состоится. Вздохнув, я устремила взгляд к верхушке палатки. Дождь уже стихал, и над нами теперь раздавались лишь редкие шлепки капель.

— Это было невероятно сложно, — сказала я, вспоминая разговор с Кейном перед тем, как мы вошли в пещеру этим утром. Как иногда я склонна видеть вещи в черно-белых тонах.

Федрик нахмурился.

— Ты же понимаешь… — Он сжал губы, как будто обдумывая следующие слова. — Ты же понимаешь, что он безумно в тебя влюблен, да?

Я почувствовала, как мои глаза расширились. Не то чтобы я не думала об этом. Просто не ожидала, что это скажет именно Федрик.

Когда-то я на это надеялась. Желала этого сильнее, чем собственного дыхания. Но эта энергия между нами — ревность и собственничество, вечные подколы и насмешки, притяжение и отталкивание — совсем не походила на то, что я представляла себе под любовью. И, честно говоря, я была нужна ему для достижения цели. Это и привлекало его ко мне. Моя жизнь — вернее, моя смерть — была тем, чего он всегда добивался. Где-то по пути он проникся ко мне симпатией, а потом…

— Нет. — Я покачала головой. — Это не так.

— Вен…

— Для него я всего лишь игрушка. Забава. А он не любит проигрывать. — Я прикусила губу. — Или когда другие люди играют с его игрушками.

Глаза Федрика вспыхнули.

— Ты намекаешь, что я хочу играть с тобой?

Если бы я не видела явное желание на его лице, я бы покраснела от смущения. Но в последнее время единственным лекарством от моего несчастья была смелость.