Книга Второй шанс для сгоревшего феникса, страница 63 – Джейд Дэвлин, Мстислава Черная

Он важно погладил подбородок, вздохнул.

— Ари, дорогая, у тебя пробудился огненный дар. Это…

— Чудесно? — предположила я.

Дядя поджал губы.

— И опасно, дорогая. Я действительно не хочу тебя пугать, не хочу гасить твое воодушевление, однако ради твоей безопасности я должен.

— Дядя?..

Вот она, гадость, я угадала.

— Ты спасла леди Элли-Ивону, что, безусловно, прекрасно, однако посмотри на свою руку. Твой дар причинил тебе боль, повредил твое тело. И меня это очень пугает. Не знаю, рассказывал ли тебе дед, что твоя тетя однажды вспыхнула живым факелом. Спасти ее не удалось.

Он выдумал трагедию или рассказал правду? Дед ни о чем подобном не упоминал.

Ожог у меня больше химический… Точнее, пламя выжигало алхимическую дрянь прямо на моей коже, так что нельзя утверждать однозначно, может моя магия мне навредить или нет.

Один раз я уже сгорела…

— Я буду очень осторожна, дядя.

— Нисколько в тебе не сомневаюсь, Ари. Однако если можно принять дополнительные меры для твоей защиты, их надо принять. Согласна?

— Что ты имеешь в виду?

— Во-первых, я пригласил человека, который как раз специализируется на случаях, подобных твоему. Пусть он тебя посмотрит, выскажет свое компетентное мнение. Во-вторых, пока у нас нет уверенности, что твой дар под полным контролем, лучше временно поносить браслеты-блокираторы. Только представь: ты разозлилась на кого-то случайно, огонь вырвался. Как ты будешь жить с неизгладимой виной?

Где-то внутри меня низко, басовито пропела струна. И оборвалась на полуноте. Блокираторы? Те самые, надо полагать, через которые из меня выкачивали магию всю прошлую жизнь?

А человек, которого пригласил дядя? Даже интересно, это тот, о ком я первым делом подумала? Ведь его лицо многие годы снилось мне в кошмарах.

Потому что это только звучит безобидно — «убрать из тела больной лишнее магическое напряжение». А на самом деле… на самом деле каждый раз пытка. Будто жилы тянут, вскрыв кожу на запястьях. Мое парализованное тело не ощущало физической боли, но эту она чувствовала в полной мере.

А самое отвратительное во всем этом, что мэтр Браушви, скромный служащий конторы по контролю за магическими проявлениями, был садистом. Он прекрасно знал, как мучительна эта процедура. И его лоснящееся от удовольствия лицо, нависшее над моим беспомощным телом, я запомнила даже лучше, чем странные поползновения кузена Арчи, являвшегося сразу после «процедуры», чтобы самолично отнести меня в ванную.

— Ты уже все продумал, дядя, — восхитилась я с фальшивой радостью. — Когда ты мне представишь этого специалиста?

— Безотлагательно, Ари, завтра же.

— Хорошо, — кивнула я. — В какой лечебнице он принимает?

— Он приедет к нам, — поправил дядя.

Вот как.

Ожидаемо. За закрытыми дверями нарушать закон гораздо спокойнее, чем в стенах официальной конторы. Я еще раз кивнула и, оставив дядю в задумчивости, улизнула в свою комнату.

Что же, до вечера я должна расстаться с Веллой. Терпеть шпионку рядом стало слишком накладно. Пару раз я уже жаловалась Жюли на горничную, но пока что повода именно уволить Веллу у меня не было. Самое время это исправить.

Когда я вошла в свою спальню, Веллы не было. Зато у изголовья кровати стояла нефритовая ваза с магнолиями. Та самая, ожидаемая.

Эти цветы приносили в мою комнату каждый раз перед тем, как приходил тот человек и выкачивал из меня магию. Они волшебно красивы и очень изысканно пахнут. Только вот этот тяжелый, сладковатый запах южной ночи очень своеобразно воздействует на магов огня. Ослабляет контроль, туманит сознание. Ну и легкий паралич воли организует в придачу. Человек с магическими способностями, поспав ночь рядом с букетом, с утра будет несколько разбит и очень… покладист. Пойдет и сделает то, что ему велено. И не станет сопротивляться магическому осушению.