Онлайн книга «Счастье среднего возраста»
— Нет, просто доктор наук. — Да ладно! — восхитился Иван Федорович неизящно, но весьма правдоподобно. — А что ты так удивился? — Ну, ты такая вся… — он неопределенно изобразил что-то руками, едва не рассыпав кофе из пачки, которую достал из шкафчика, — сексуальная, злая, деловая! — Образ не вяжется с научным работником? — Не очень, — признался Иван, возвращаясь к своим манипуляциям с кофе. Спиной к ней. «Психолог!» — поняла Сашка все его подачи-прощупывания и быстро, чтобы не растягивать объяснение, изложила факты, как в анкете: — Школу я закончила в пятнадцать лет, с золотой медалью, университет в двадцать с красным дипломом, в двадцать два стала кандидатом наук, преподавала студентам и занималась научной работой, в двадцать шесть стала доктором. В двадцать восемь ушла из науки и из института и стала предпринимателем — шампуни-мапуни, гели-мели, крема-замазки! Данные о себе она изложила почему-то зло, как отповедь Мальчиша-Кибальчиша белогвардейцам на их предложение расколоться, сдать все тайны и остальных мальчишей. Но Иван не дал закипеть ее раздражению и миролюбиво спросил: — А почему ушла, Саш? Если талант и, если я правильно понял, тебе это нравилось?.. — Да банально все! — так и не закипев до конца, снятая с огня умелой рукой, но уже булькающая, ответила Александра. — Таланту надо на что-то жить и маму содержать. Ты представляешь вообще, какие тогда были зарплаты у научных сотрудников, даже у докторов? — Представляю. Извини! — За что ты извиняешься? Или ты непосредственный участник развала государства? — Все мы участники, — вздохнул Иван. Он поставил на барную стойку кружки с кофе, большие, достойные такие кружки, пепельницу, сел на место и, достав пачку сигарет, вопросительным жестом продемонстрировал ее Саше. Она кивнула, соглашаясь с предложением, но не сделала попытки достать сигарету из пачки — разволновалась, ведь знала, что не надо эту тему развивать. Она всегда нервничала, не отболело еще это. Иван понял, прикурил сигарету и протянул Саше, она взяла, не заметив. — Ты, может, и участник, не знаю, а я нет! Точно нет! Я делала свое дело, очень честно и добросовестно и очень много — все время, кроме сна! А наука — это укрепление основ и силы любого государства! Всегда! — Согласен! — вновь остудил он тоном ее горячность. — Ты до сих пор переживаешь, что все это бросила? — Иногда, когда вспоминаю, вот как сейчас. — А почему не уехала за кордон? Предлагали? — А то! Я об этом не думала даже, отмахивалась, не до того было. Папа болел тяжело и долго, потом умер, мама на мне осталась. — Ну, уехала бы, и папу, глядишь, там вылечила, и маму забрала бы! — И что? То, что ученые наши там в масле катаются, горы золотые индивидуальные осваивают, это, как ты понимаешь, чушь! Уехали тысячи, а пробились единицы, по пальцам можно пересчитать. Но меня это совершенно не интересовало, я и тогда понимала все про сыр в захлопывающем устройстве! Нет, озвучивали вербовщики еще ту завлекуху — современные лаборатории, оборудование, реактивы какие хочешь — мечта! Но… Сашкину патриотическую речь перебил звонок в дверь. «С прибытием! Началось, включайте рампу!» — подумал Иван и посмотрел на часы на запястье. Быстро. Час сорок три от звонка! — Ну что, Александра Владимировна, ответ на свой первый вопрос ты получила: за нами прибыл эскорт. Твоя Лиля тебя сдала! — И это?.. — испуганным шепотом спросила Сашка. — Да, — подтвердил ее предположения Иван. И изменился. Сразу! Глаза жесткие, кошачьи, золотистые — никакого шоколада! И голос, лицо — скулы, нос, все заострилось! Преобразился, вмиг став другим — опасным! — Слушай, Саша, меня внимательно! Сейчас нас с тобой повяжут. Никаких истерик и криков, никакого сопротивления! Выполняй все, что они тебе скажут, не возражай, не возмущайся! Мне, скорее всего, пару раз наваляют — не пугайся и не кидайся защищать. Поняла?! — Ты знал? — сквозь непрекращающуюся трель дверного замка проорала она. — Ты ожидал этого? — Я подозревал, что такой вариант возможен! Все, Саш, надо открыть, а то они начнут дверь вышибать, а она железная — открыть не откроют, но испортят. Возьми свою сумочку, лучше через голову ремень перекинь, чтобы не потерять. Оглядев хозяйским глазом, все ли в порядке, выключены ли приборы, — не иначе как на загородную прогулку собирался, а не в полон врагам, — Гуров неторопливо двинулся к входной двери. Остановился, не дойдя пару шагов, повернулся к Саньке и тоном мужа, уставшего от непослушания и выкрутасов жены, попросил: — Да, Александра, постарайся не язвить и не умничать, держи себя в руках! — Гуров, — сощурив глаза от злости, «нежно» поинтересовалась Сашка, — ты уверен, что тебе может перепасть пару раз по мордасам? — Да стопудово! — пообещал он весело. — Хо-ро-шо! — отчеканила Сашка. Он расхохотался, весело, жизнерадостно, сделал последние шаги к двери и спросил: — Кто там? — Откройте немедленно! — заорали из-за двери. — Вы затопили нижнюю квартиру! У нас вода с потолка ручьем бежит! — Никакого творческого поиска, все банально до зевоты! — проворчал себе под нос Иван. И открыл дверь. Все происходило очень быстро, как-то обыденно — без того самого творческого энтузиазма, на отсутствие которого сетовал Иван, и без смакуемых отечественными сериалами последних лет криминально-кулачных ужасов, сопровождающих захват заложников. Иван получил сразу кулаком в лицо, куда именно, Сашка не видела, и быстро повалился на пол. Она вскрикнула, скорее от неожиданности, но с места не двинулась, продолжая сидеть на высоком стуле. К ней подлетел давешний ночной парень из джипа, больно ухватил за локоть и потащил за собой, без слов, объяснений и даже без матюков, двое других подхватили под руки бесчувственного Ивана и поволокли из квартиры. Вся процедура заняла минуту от силы. Дверь квартиры братки аккуратно прикрыли за собой — понятно, привлекать внимание соседей и ментов им ни к чему. Молча загрузились в лифт всем составом. Иван был без сознания или хотел казаться таковым — голова упала на грудь, и из носа текла кровь, оставляя крупные, правильной круглой формы капли на полу лифта. Александра молчала, выполняя инструкции, выданные Гуровым, не задавала вопросов, не сопротивлялась, подчиняясь грубой руке, державшей ее локоть. И была почему-то абсолютно спокойной, как море в штиль. Создавая видимость крепкой задушевной дружбы, братки, обнимая с двух сторон Ивана, усадили его в джип — ночной, знакомый, — затолкав следом туда же, на заднее сиденье, и Сашку, один сел с ними рядом, двое других впереди. |