Онлайн книга «Я подарю тебе любовь»
— Знакомьтесь, Леночка! — с той же, уже раздражающей Лену напыщенностью преувеличенно восторженных тонов призвала Анна Михайловна. — Мой муж Василий Степанович и сын Денис! Добавив многозначительности и какого-то намека в тоне, представляя последнего, Анна Михайловна указала рукой на сидевших за накрытым к обеду круглым столом мужчин. Лена наклонила горшок, уложила «целителя» на плечо и рассмотрела представленных персонажей. — Здрасте, — оторопев от неожиданности, произнесла она. Старший, Василий Степанович, значит, кряжистый такой, плотный, с седой богатой шевелюрой и добрыми глазами, довольно улыбался — прямо Первое мая советских времен! Демонстрация трудящихся в отдельно взятой квартире! «Что за бред?» — недоумевала Ленка. Она же вроде не Алла Пугачева и даже не Максим Галкин, чтоб ее появление вызывало такие бурные восторги? Лена перевела изучающий взгляд на второго мужчину — и тут праздник кончился! Тот многозначительно представленный сын оказался при внимательном осмотре крупным широкоплечим мужиком, с руками-лопатами, излучавшим всем своим видом глубокое недовольство происходящим и, в частности, ее здесь появлением. Обжег Ленку недобрым взглядом и вернулся к прерванной трапезе. И тут до нее дошло! Куда она попала! Мать моя! Да это же плохо срежиссированное двумя сговорившимися подружками откровенное сводничество! Ну, может, не так грубо — сводничество, мягче — знакомство. Что там еще? Сватовство? Черт бы их побрал! Какое сватовство?! Какое знакомство?! Что за бред! Мизансцена «девушка с растением и другие» затянулась. В ситуацию такой нелепости и неуютности Елене Алексеевне еще не приходилось попадать! А подруги-заговорщицы, нисколько не смущаясь, продолжили разыгрывать бездарную постановку пьесы под названием «Как удачно вы зашли!». Лене немедленно захотелось осчастливить эту компанию своим отсутствием. — Васенька, забери скорее у Леночки растение! — распорядилась Анна Михайловна. Василий Степанович спешно поднялся со своего места на помощь Лене. — Поставь пока на подоконник! — поступила следующая команда, и вновь прибывшим: — Девочки, за стол! — Благодарю, — резко отклонила предложение Лена, — я сыта. — Что вы, что вы, Леночка, — уговаривала Анна Михайловна, ухватив Лену двумя руками за ладонь, — у нас сегодня особый обед, в честь приезда сына! Сын, продолжавший вкушать «особый обед» во время всей этой суеты, посмотрел на мать, приподняв одну бровь, саркастически неодобрительно хмыкнул и вернулся к основному застольному занятию. — Леночка, — красивым, насыщенным низким голосом поддержал жену Василий Степанович, — мы так просто вас не отпустим! Зоенька так много о вас рассказывала, вы ей как родная! Нам давно пора познакомиться! — Леночка! — не преминула вступить в общий хор Зоя Львовна, сложив умоляющим жестом ручки в замок. — Это мои очень близкие друзья, я бы хотела, чтобы вы подружились! «Да ладно, бог с вами! — раздраженно решила про себя Лена. — Давайте познакомимся, что там еще? Поговорим за жизнь?» На сына Дениса, диссонировавшего отстраненностью с коллективом старших товарищей, Елена старалась не смотреть и особым своим вниманием не одаривать. — Хорошо! — порадовала ожидаемой репликой Елена Алексеевна. — Только, если можно, я бы чаю выпила. — Конечно, конечно! — отозвалась с готовностью Анна Михайловна. И, перемигнувшись с Зоей Львовной, под видом заваривания чая они удалились в кухню, оставив жизнерадостного Василия Степановича в одиночку «вытягивать» постановку самодеятельного театра. Ни Лена, ни любимый сын Денис помогать ему в столь хлопотном и безнадежном деле не собирались, но Василия Степановича, как выяснилось, это ничуть не смущало. — Леночка, Зоенька обмолвилась как-то, что вы работаете журналисткой? — открыто улыбаясь, повел он застольную беседу. — Работаю, — подтвердила Лена и позволила себе повредничатъ: — Но это неинтересно. — Отчего же! — еще более оживился, не согласившись, Василий Степанович и, немного стушевавшись, уточнил: — Если, конечно, вы не из желтой прессы… — Нет, не из желтой, — улыбнулась Лена. — В таком случае это очень даже интересно! Это же творчество! — Усиленно он втягивал Лену в дискуссию. — Крайне редко, — неохотно поддержала тему Лена. О чем-то говорить надо же, не молча сидеть, как товарищ рядом! — В основном это рутинная работа. Главное — уметь соединять слова, выстраивая фразы так, чтобы читалось, по возможности читалось с удовольствием. А творчеством в журналистике занимаются единицы. — А как же разоблачительные статьи, громкие журналистские расследования? — спросил он. — Василий Степанович, сколько газет у нас выходит? — вздохнула Лена. — Ну, не знаю, сотни? — предположил он. — Где-то так, если брать не только федеральные издания, но и региональные, городские. А сколько наименований этих газет и действительно серьезных изданий вы знаете? — Ну… десятки? — предположил он. — Грубо говоря, десять, с натяжкой двенадцать, — пояснила Лена. — Это уже по интересам читателей. Ну вот так же обстоят дела и с талантливыми журналистами — исчисляются они тысячами, а действительно известных и талантливых — единицы. Остальные занимаются рутинной работой и заказными статьями. — И вы тоже — заказными статьями? — мягко поинтересовался Василий Степанович. — А как же! — рассмеялась Лена. — Это наш хлеб. Право выбора темы — это для гениев, а мы простые ремесленники. Я же говорю, это неинтересная тема! — Вы о чем тут беседуете? — энергично водворились в комнату подруги-«постановщицы», принеся чай, чашки и всякое сладенькое к чайку на двух подносах. Слава богу, больше никаких разговоров на тему работы, обстоятельств личной жизни и «родословной» за столом не велось. И на том спасибо! Анна Михайловна, правда, попыталась было двинуть хвалебную речь, в рамках мероприятия знакомства: — У нас с Василием Степановичем замечательный сын! Нам повезло! Заботливый, умный, очень много работает, к сожалению, но что поделаешь, у него свое дело… — Мама! — с нажимом, предупреждающим тихим рыком остановил заботливый сын. — Не буду, не буду! — пообещала Анна Михайловна. И совсем не плавно переключилась на обсуждение политических реалий страны, в дискуссии о которых принял живое участие Василий Степанович, а Зоя Львовна все старалась их остановить и перевести разговор в русло культуры и искусства. Лена испила две чашки чаю, от нервов-с, извините, заливая неудобство ситуации и собственное молчание. Прикинув, что вполне уже насиделась и назнакомилась и можно удаляться восвояси с чистой душой, миндальничать не стала, прямо сообщив о своих намерениях: |