Книга Катнора. Сердце двух миров, страница 38 – Ольга Кобзева

Почтенный гном, назначенный старостой поселения Камнетесов, дважды серьезно спрашивал у меня, у двенадцатилетней девчонки-найденыша, действительно ли я сама хочу отдать столько золота на благоустройство деревни. Гаррим никак не мог поверить, что это мое решение, что оно не вызвано давление Готрека или отношением Усыра, или другими обстоятельствами, о которых ему неизвестно.

- Хочу, староста Гаррим, - мягко отвечала я. - Я сама это и предложила. Это моя благодарность всем вам за то, что были рядом, за то, что позволили жить в клане, что мое детство было сытым и безопасным.

- Чш-ш-ш! – перебил гном. – Не говори ничего, не нужно. Ты не обязана, девочка. Гномы не творят добро за золото, добро должно быть либо от души, либо никак.

- Вот и мое добро от души, староста. Просто примите его и все.

- Катнора, ты должна знать, что ты – член клана Камнетесов, пусть не по крови, но по духу. Не только Готрек с Дорой, Унгрим тоже выбрал тебя. Он назначил тебя свой преемницей, этого никому не изменить.

Преемницей… что ж, пусть лучше думают, что дух Унгрима каким-то образом остался в мастерской. Дух, дар, талант, а я его переняла. Пожалуй, это самое безопасное и удобное объяснение, полностью меня устраивающее. Абсолютно.

Должна признаться, что хоть и вспомнила свою прошлую жизнь, свое прошлое сознание, я все же Катнора. Взрослое восприятие мира появилось, но и подростковое никуда не ушло. Очень сложно, оказывается, бороться с гормонами, неизменно сопровождающими переходный возраст, даже когда знаешь о том, что с тобой происходит.

Екатерина Дроздова давно пережила и забыла и состояние накатывающей беспричинно истерики, и отрицание собственной внешности, и излишнюю плаксивость, а порой и вспыльчивость.

Вот и сейчас на мои глаза навернулись слезы. Даже всхлипнула. Староста Гарррим, сам того не ведая, сказал как раз то, что я и хотела бы услышать, что я не одна, что я – часть клана. Меня приняли! И, уверена, дело не в том, что я пожертвовала кучу золота на развитие поселения, нет, дело не в этом.

- Ну что ты… - растерялся старый гном. – Эй, ты чего? – совсем испугался он, когда я расплакалась навзрыд.

Гномы не проявляют эмоций, очень редко позволяют себе прикосновения к другим, вот и староста не понимал, как меня успокоить. И все же он шагнул ближе, потрепал по плечу, по волосам. Забавно это ощущать, ведь я уже сровнялась с ним ростом, а Гарррим – один из самых высоких гномов, которых я знаю. Мой же рост сейчас, наверное, около ста шестидесяти сантиметров или около того.

Эти мысли и позволили взять себя в руки, успокоиться. Шмыгнула еще пару раз, находя чистую тряпицу и утирая лицо.

Гаррим ушел, а я вспомнила нападение жуткой твари. Это было давно, она больше не возвращалась, но до сих пор, каждый день на протяжении более чем двух лет я ждала, что она вернется. Тень приходила ко мне во снах, пугая жутким оскалом, Порождение мрака мерещилось в темноте за углом.

К счастью, два волкодава, сменяя друг друга, не оставляли меня в мастерской после заката. Риш и Лар стали моими верными друзьями.

Торин, увидев впервые как огромная волкодавица Риш ластится ко мне, подставляет лобастую голову, прося ласки, натурально потерял дар речи. Старый гном смотрел на меня, как на какое-то невиданное чудо-Юдо. Часто моргал, даже глаза протер в надежде, что морок рассеется.