Книга Пробужденный дампир, страница 27 – Сара Сайнс

— Тебе нужна помощь? — спросил он. — Обычно мы занимаемся этим обнаженными, но не думаю, что ты готова ко всей моей горячности.

Я подняла глаза и увидела, что он ухмыляется мне. Я вглядывалась в его лицо, ожидая увидеть осуждение или отвращение, но ничего этого не было. Его озорной взгляд едва скрывал глубокую печаль.

— Почему ты помогаешь мне? — спросила я, подавляя вспыхнувшую в груди надежду.

Улыбка Эллиотта исчезла. Он схватил меня за плечи, и я позволила ему обойти себя, так что под теплыми струями воды оказалась я. Он потянулся за бутылочкой шампуня и щедро плеснул его на свою большую ладонь. Прежде чем я успела осознать, что он делает, его сильные пальцы начали массировать мне кожу головы.

Я закрыла глаза и уткнулась лбом ему в грудь. Он не ответил на мой вопрос, по крайней мере, не словами. Его действия говорили гораздо больше. По причинам, понятным только ему, он думал, что я заслуживаю этой нежности с его стороны.

Никто никогда не мыл мне голову, кроме мамы. Она перестала это делать, когда мне было семь или восемь лет, и я продемонстрировала, что могу делать это сама, не попадая мылом в глаза.

То, как Эллиотт нежно потянул меня за грязные пряди и провел пальцами по моей голове, было совершенно другим. Это было интимно и заботливо, и это было проявлением признания, которого я, возможно, не заслуживала. Остановила ли я его? Неа. Мне было это нужно.

Запрокинув мою голову, Эллиотт начал смывать шампунь и продолжать массаж. Я держала глаза закрытыми не только для того, чтобы вода не стекала по лицу. Я не хотела видеть, как кровь стекает по грязной одежде, которую я носила последние три недели. Одежде, которая теперь липла ко мне, вызывая мурашки по коже. По мере того, как все больше воды смешивалось с кровью, покрывавшей все мое тело, я больше не могла выносить их прикосновений.

Я схватилась за ворот своей рваной футболки и рванула ее спереди, затем позволила разорванной ткани соскользнуть с плеч. Руки Эллиотта исчезли с моих волос, но я не смотрела на него. Мне нужно было избавиться от улик. Кровь дюжины вампиров впиталась в мою кожу и сожгла мою душу. Хотя я знала, что могу смыть это с поверхности, я не могла вычистить это из своего сердца или разума.

Я стянула с ног мокрые джинсы и замерла. Красные и розовые струйки лениво поползли к сливному отверстию душа. Руки дрожали, а колени грозили подкоситься. Сердце бешено колотилось в груди, когда завихрения превратились в лица вампиров, которых я убила.

Слезы навернулись на глаза, и из горла вырвалось рыдание. Я убила их, не заботясь о том, кто они такие. Я украла чью-то мать или отца? Брата или сестру? Конечно, да! Но мне было все равно.

У меня подогнулись колени. Прежде чем я упала на кафельный пол, сильные руки Эллиотта обхватили меня, крепко прижимая к его промокшей рубашке. Он не мог не заметить, что на мне были только лифчик и трусики, но он не сказал ни слова. Я позволила ему забрать мою боль, цепляясь за него, как за спасательный круг в море слез, льющихся из моего сердца.

Я не могла этого сделать. Я не могла смириться с тем, что сделала. Я не могла жить с чувством вины. Я даже не знала, смогу ли я найти в своем сознании место, чтобы все исправить. Моим действиям не было оправдания. Никаких. Я не могла просто запереть это в коробке с моими котятами и человеком, который напал на меня в Балтиморе. Там было слишком мало места.