Книга Попасть в историю. Злодейка в академии, страница 109 – Надежда Мамаева

Я ощутила себя флюгером, в который ударила молния. Все было слишком ярко, ошеломляюще, стремительно… И я не знала, смогу ли выдержать такое напряжение.

Все закончилось так же быстро. Хант отпустил меня буквально через секунду. Но какая эта была секунда! После нее все тело покалывало, дыхание сбилось, а магия так и норовила взбеситься и рвалась наружу.

Змей тоже не выглядел образцом безмятежности, рвано дыша и глядя на меня вертикальными зрачками.

– Тебе стоит поторопиться, если не хочешь опоздать, – произнес он и сглотнул, словно его мучила дикая жажда.

У меня же и вовсе сил на слова не было, я лишь кивнула и… припустила вперед. Немного не догнав принца с Одри, успевших пройти едва ли не весь коридор, я свернула на лестницу и устремилась на второй этаж, на магическое право.

Вот только когда я добралась до аудитории, оказалось, что зря торопилась. Преподаватель еще даже не пришел.

Так что я с облегчением приземлилась на скамью, достала листы, писчие принадлежности и развернула вощеную бумагу, чтобы впиться зубами в бутерброд. Тот оказался сказочно вкусным! Вид заспиртованных отрубленных конечностей, что стояли в банках на полках по периметру аудитории, ничуть не портил мне аппетита.

Вот только доесть я его не успела. Опоздав на четверть часа, преподаватель все же пришел. И началась лекция. Читал ее молодой магистр, высокий, нескладный, веснушчатый, в очках, которые так и норовили съехать на переносицу. Чувствовалось, что к занятию, как и всякий молодой и неопытный юноша, Вормас Токкер подошел как к девушке, т. е. крайне ответственно. И, вещая о букве закона, он ни строчки не отступил от написанного. Не выпустил чародей из руки и листов, по которым читал материал. И лишь изредка позволял себе отрывать взгляд от текста, чтобы посмотреть на нас.

Впрочем, явную нехватку педагогического опыта магистр Токкер компенсировал пафосом, говоря о тонкой грани между жизнью и смертью, о том, как некроманты должны соблюдать законы, чтобы не нарушить хрупкий баланс.

Между тем вечернее солнце за окном медленно опускалось за горизонт, тени становились все длиннее, настенные светильники – ярче, а я – голоднее. Наполовину съеденный бутерброд лишь раззадорил аппетит.

Так что окончание лекции я встретила с особым гастрономическим энтузиазмом. Дождалась, пока одногруппники и магистр покинут аудиторию, и полезла в сумку за остатками провизии, но… Там обнаружился лишь сытый и довольный виверн!

На мой вопрос: «А собственно, где?..» – Химериус заявил, что сначала тихо-мирно дремал, потом на него напал голод, и Норс вынужден был проснуться и защищаться подручными средствами… Таковым оказался хлеб с ветчиной и горчицей.

– Это был мой первый подаренный парнем бутерброд! – выпалила я в сердцах, выслушав нехитрый рассказ напарничка.

– Нормальные парни цветы преподносят! – проворчал в ответ этот гад чешуйчатый.

– А заботливые – еду, – парировала я. – А ты мало того, что сожрал мои наградные серьги, так теперь еще и подарок!

– Я не думал, что это для тебя так важно… – насупившись, протянул виверн и, больше не говоря ни слова, перекинулся в кота. Образовавшаяся в моей сумке пушистость шустро выскочила из торбы. Усевшись на стол, Норс соизволил заговорить: – У тебя ведь дальше практикум на погосте?