Книга Попасть в историю. Злодейка в академии, страница 91 – Надежда Мамаева

– Потому что этот идиот кинул в меня пульсар! – слова напарничка звучали как проклятие. – Я чуть не сгорел заживо!

– Я не про атакующее заклинание, а про то, что ты следил, как последний дилетант. Хант тебя на раз вычислил. Ну и посчитал вражеским шпионом. Вот и решил… ликвидировать в профилактических целях.

Ворон замер на мгновение, его глаза блеснули в свете поднимавшегося солнца. Он смотрел на меня с недоверием, но в его взгляде я заметила проблеск чего-то другого – возможно, осознания своего просчета.

– Я – и вражеский шпион? – тоном оскорбленного до глубины души человека вопросил химериус. – Да я ради короны клюв, перья и хвост отдам… Уже частично отдал! – возмутился Норс. – А меня – во враги империи?!

– Ну на тебе же не написано, что ты за корону, а не против…

В ответ на это ворон патетически простонал и в лучших традициях умирающих откинулся. Правда, пока что просто на спину, лапами вверх.

– Ты ранила меня в самое сердце… – выдал он.

Я, глядя на картину «Издыхающий напарник» и зная живучесть химериуса, который, как таракан, даже после апокалипсиса будет здравствовать, лишь ответила этому симулянту:

– Извини, не хотела… Обычно я мечу в печень.

– Яд? – деловито уточнил Норс, приоткрыв один глаз.

– Первач… – просветила я этого пернатого пройдоху.

– А у тебя он есть? – тут же оживился химериус.

– Зачем тебе? – уточнила я.

– Протереть душевные раны. Чтобы совсем с вашими подозрениями не заржаветь… – Ворон оживился настолько, что даже умирать раздумал и поднялся на лапы. – Так есть?

– Ну, во-первых, недоверие не мое, а друга принца. Во-вторых, употреблять, тем более на задании, вредно. А в-третьих, что я напишу в объяснительной, когда меня взгреют за спаивание средства агентурной связи?

– Зараза ты, Бриана Тэрвин. Нет в тебе никакого сочувствия… – в сердцах каркнул химериус.

– Я могу тебе посочувствовать. Но только исключительно безалкогольно, – ответила я.

– Зачем мне твое сочувствие? Еще и без первача? Оно дешевое и бесполезное. Дай лучше что-нибудь блестящее.

– Идею? – хмыкнула я, догадавшись, куда этот пернатый пройдоха клонит.

Вот ведь жук этот ворон! Даже из собственного опаленного хвоста пытается получить выгоду, прикинувшись сиротинушкой… в смысле погорелушкой. Не иначе как нацелился на те самые пресловутые зачарованные сережки-накопители? Он их, помнится, даже выкрасть пытался. Дескать, магия в них очень уж вкусная…

Да, химериус был существом магическим, потому жрал не только обычную пищу, но мог питаться и магией. Хотя обычно успешно совмещал и то и другое. И особым деликатесом для него были артефакты-накопители… Мои сапфировые серьги – между прочим, награда лично от канцлера за одну из успешных операций – к таковым и относились.

Слова ворона лишь подтвердили догадку:

– Идей у меня и своих полно, а вот сережек нет… Дашь свои? Те, с сапфирчиками… – протянул Норс.

Хотелось ответить, чтобы на чужие награды пернатый свой клюв не разевал, но… вспомнила, как испугалась за него, когда в ворона полетел пульсар, и… дала. Сначала серьги, а потом – по шее, когда химериус заглотил украшения, словно мышь.

Нет, я, когда вручала обожженному пернатому сапфиры, конечно, понимала, что больше их не увижу… Но не так же буквально! Думала, что Норс просто выкачает магию, прикоснется крылом там, лапой… а оболочку из золота и драгоценных камушков сохранит как трофей. Но чтобы так…