Книга Ведьма и бог, страница 89 – Лив Стоун

Черт возьми, зарождающиеся чувства только всему помешают. Если хочу положить конец браку, не могу позволить себе влюбиться. Деймос согласился на этот союз. Он готов уважать меня и стараться ладить со мной, разделить постель, чтобы я забеременела.

Этот брак был продиктован вескими причинами, как для него, так и для меня, но ни одна из них не связана с любовью.

– Деймос, я вместе с сестрами собираюсь на несколько дней вернуться домой.

Перерыв, чтобы сохранять хладнокровие, не повредит. Муж, кажется, удивлен, но не подает вида.

– Тебе нужны ответы, – догадывается он.

С улыбкой киваю. Меня слишком легко разгадать.

– Хочу спросить у Цирцеи Старшей и Медеи Юной, почему свечусь, а еще узнать, есть ли у них объяснение того, что произошло с пантерой.

– Понимаю.

Он прячет руки в карманы и выглядит обеспокоенным.

– Меня беспокоит, что сатиры могут напасть снова.

– Я буду на Поляне, а это самое безопасное место в мире.

– Но ты не будешь со мной. Если с тобой что-нибудь случится, я буду винить себя.

Его доверие к нам, ведьмам, еще предстоит укрепить.

– В итоге пострадал ты.

Он бросает на меня укоризненный взгляд, который заставляет улыбнуться еще шире. Затем протягивает ко мне руку, и на его ладони появляются два предмета: белоснежное перо и флакон с золотистым содержимым.

– Перо Гермеса и немного амброзии. Всегда держи их при себе. Они позволят тебе отправиться на Олимп. Афина или Аполлон всегда там.

Опускаю их в карман. Не смею говорить, что они мне нужны. Это должно его успокоить, несмотря на вину за состояние брата.

– Обещаю. Скажи, твоя сила позволяет вызывать что угодно?

– Да.

– Если бы я захотела пива, ты мог бы заставить его появиться прямо сейчас?

Он насмешливо улыбается, высказывая мнение по этому поводу, затем наклоняется и нежно целует меня в губы.

– Ты еще не в том возрасте, чтобы пить, – напоминает он лукавым тоном.

Справедливо. Я хотела изменить его мнение, думаю, что это заслужила.

– Хочешь, я поведу? – предлагаю, когда мы подходим к машине.

– Ни в коем случае. Рискую разнервничаться еще больше.

Мы возвращаемся в особняк в расслабленной атмосфере. Мне даже удается заставить Деймоса рассказать о брате пару историй: об участии на поле боя – что могло бы быть восхитительно в ином контексте, – детские драки с двумя другими близнецами на Олимпе, прогулки с отцом по грозовым облакам, которые для них создавал Зевс.

Оказавшись перед особняком, мы с трудом вылезаем из машины. У меня в животе бабочки. Это нужно немедленно прекратить.

– Я собираюсь провести ночь с сестрами, нужно поговорить с ними о том, что произошло в Центральном парке. Думаю, мы уедем на рассвете.

Деймос огорченно морщится, удерживая мою руку. Мы договорились, что отныне будем спать в одной постели, но не могу позволить, чтобы мне это нравилось. Сомневаюсь во всем, кроме желания к нему. Конечно, хочу верить, что он тоже испытывает ко мне чувства – сова Афины уже заметила это, – но, учитывая его историю, понимаю, что ему трудно отпустить их даже на таких условиях.

– Как я могу убедить тебя подняться со мной? – ворчит он.

Мне хочется рассмеяться и заявить, что ему даже просить не нужно. Но не даю себе это сказать и придумываю лучшее оправдание из возможных:

– Там твои братья.

Его лицо мрачнеет. Он выглядит таким же потерянным, как и я. Возможно, нам обоим нужен перерыв. Он притягивает меня к себе и запечатлевает на моих губах поцелуй, нежный и смиренный.