Книга Хозяйка не своей жизни. Развод, проклятье и двойняшки, страница 41 – Дарья Мухина

— Поговорю с капитаном стражи, — сказал он. — И удвою магические барьеры вокруг покоев. А ты, Катрин, отдыхай. Лекарь скоро придёт.

Я вздохнула — спорить с ним было бесполезно.

— Ладно. Но завтра я иду на церемонию, Лайонел. Ради Даниэля и Адри.

Он посмотрел на меня, взгляд смягчился.

— Знаю. Но ты не одна. Мы все будем там — я, Кайонел, дети. Кирсан вас не тронет.

Я кивнула, чувствуя, как его слова дают силы. Мы стояли молча, его рука на моём плече, и я знала, что, несмотря на страх, мы справимся. Ради семьи, ради будущего.

Потом, когда Лайонел ушёл проверять барьеры, я осталась одна. Подошла к окну, глядя на сады, где фонари светили уютно. Завтра нас ждала заварушка — не с мечами, а с магией, словами и хитростью. Я положила руку на живот и шепнула:

— Мы выстоим, малыш. Обещаю.

Утро следующего дня ворвалось в мою спальню солнечными лучами, пробивающимися через бархатные шторы. Впервые за последние дни я проснулась без привычной тяжести в теле. Тошнота отступила, и я чувствовала себя… хорошо. Лёгкой, полной сил, будто магия Лайонела, которую он каждое утро вливал в меня, наконец-то дала мне передышку. Я потянулась, положив руку на живот, и улыбнулась. «Мы справимся, малыш», — шепнула я, чувствуя тепло под пальцами.

Столица за окном гудела. Даже через толстые стены дворца доносились обрывки шума — звон колоколов, стук копыт, гомон толпы. Слухи о нашем приезде разлетелись быстрее ветра. Все уже знали, что герцог Хардшероун прибыл с наследниками и женой. Второй женой. Эта мысль кольнула. Я никогда не была Лейлой, первой женой Лайонела, дочерью короля, матерью Даниэля и Адрианы. Она умерла, оставив их совсем малышами, и её тень всё ещё витала где-то рядом. Лайонел редко говорил о ней, но я видела страх в его глазах — страх потерять меня так же, как он потерял её. Особенно теперь, когда я ношу нашего ребёнка. Эта мысль сжала сердце, но я отогнала её. Сегодня я должна быть сильной. Ради него, ради детей, ради нас всех.

Я встала, натянув лёгкий халат, и подошла к окну. Город кипел: торговцы раскладывали товары, кареты сновали по улицам, аристократы в ярких нарядах спешили на дворцовые приёмы. Сегодня вечером нас ждала церемония представления ко двору, и я чувствовала, как воздух дрожит от напряжения. Кирсан будет там, и его ядовитые планы, как тёмная туча, нависали над нами.

— Катрин, ты уже встала? — голос Лайонела вырвал меня из мыслей.

Он стоял в дверях, всё ещё в дорожном плаще, но его лицо смягчилось, когда он увидел меня у окна. Я улыбнулась, чувствуя, как тепло разливается в груди.

— Да, и, знаешь, я сегодня в порядке, — сказала я, подходя к нему. — Даже лучше, чем в порядке. Как дела у стражи? Барьеры готовы?

Лайонел кивнул, но его взгляд скользнул к моему животу, и я уловила тень тревоги.

— Всё под контролем. Барьеры усилены, стража на местах. Но, Катрин… ты уверена, что готова к сегодняшнему вечеру? Лекарь сказал…

— Лекарь всегда что-то говорит, — перебила я, положив руку ему на грудь. — Я чувствую себя отлично, Лайонел. И я должна быть там. Ради Даниэля, Адрианы и Ники.

Он вздохнул, но его рука накрыла мою, и я почувствовала, как он расслабился.

— Ты невыносима, — пробормотал он, но уголки его губ дрогнули в улыбке. — Но я… я не хочу тебя потерять. Не снова.