Книга Змеиное братство, страница 184 – Анна Одувалова

– Как скажете, но я все же позвоню Яну. Пусть подъезжает, ждать на улице холодно.

Мы стояли рядом с искореженным автомобилем в каком-то овраге с пожухлой травой и редкой, чахлой порослью орешника. Солнце скрылось за тучами, ощутимо похолодало, и я поежилась, когда налетел неприятный осенний ветер, принеся с собой дорожную пыль и мелкие листочки. За то время, пока мы ждали полицию и помощь из лицея, по пустынной дороге не проехала ни одна машина. Было тихо, и лишь из чудом уцелевшей магнитолы подозрительно бодрый голос напевал песню о весне и любви.

«Как кстати!» – раздраженно подумала я и украдкой посмотрела в сторону Влада.

Приподняв воротник тонкой кожаной куртки и постоянно поеживаясь под пронизывающим ветром, он с тоской во взгляде уже третий раз обходил вокруг своей некогда блестящей и новой машины, превратившейся в искореженную консервную банку. Я сомневалась, что автомобиль можно восстановить.

Ко мне Катурин не приближался, даже не поинтересовался моим самочувствием. Точнее, поинтересовался сразу после аварии – и все. Начало казаться, что вчерашняя ночь на крыше просто пригрезилась. Запоздало накатила истерика, которую никак нельзя было показать. Я смотрела на помятую груду металла и думала о том, как легко мы отделались. А если бы Влад не заподозрил неладное и скорость была больше? А если бы это случилось дальше, на повороте, где не покатый, поросший травой склон, а обрыв? И нас крутануло бы не один раз, а несколько? Сотни «если бы» крутились в голове, и я чувствовала, что у меня начинают дрожать губы. Было трудно не сорваться и не зареветь в голос.

Я медленно отступила и прислонилась к помятому корпусу машины, пытаясь не показать, насколько мне плохо и страшно.

– Легко отделались, – через какое-то время озвучил мои мысли Георгий Романович.

Влад сосредоточенно кивнул. Он уже позвонил Яну и сейчас поднялся из оврага на обочину дороги, чтобы не пропустить машину друга.

Я последовала за ним. Хотелось немного размять окоченевшие в тонких остроносых сапогах ноги. Осенняя промозглость чувствовалась сейчас особенно сильно, и у меня начал замерзать нос. Смеркалось, проселочную дорогу накрывали ранние сизые сумерки. Темно не было, но пейзаж сразу стал мрачным и унылым. Кажущаяся серой трава, изломанные силуэты деревьев на горизонте, тонкие голые хлысты кустов орешника и застывший в кювете автомобиль, издалека напоминающий сломанную детскую игрушку, – все это нагоняло тоску.

Мне хотелось убраться отсюда как можно дальше. Туда, где кроме черно-серой гаммы присутствуют хоть какие-нибудь цвета. Поэтому когда на обочине затормозила ярко-красная машина Яна, который примчался через полчаса после звонка Влада и даже раньше сотрудников ДПС, я, не раздумывая, залезла на заднее сиденье, поспешив скрыться от унылого осеннего пейзажа. В салоне было тепло, уютно и одуряюще пахло настоящим молотым кофе с шоколадом.

Я очень удивилась, когда Влад залез за мной следом.

– Все в порядке? – настороженно поинтересовался он, потирая озябшие руки.

Впервые с момента аварии я заметила в глазах парня беспокойство и, слегка улыбнувшись в ответ, кивнула.

– Думала, ты сообщишь отцу, а не Яну, – заметила я, скидывая обувь и забираясь на мягкое сиденье с ногами.