Книга Офень флая федьма, страница 44 – Елена Амеличева

— Ничего, что я проучил наглеца? — спросил, поигрывая топориком. — Не против?

— А? — рассеянно пробормотала невпопад, завороженно глядя на то, как потерявшие совесть солнечные зайчики с лезвия заигрывают с кубиками на роскошном мужском прессе.

Вот, вроде, личиной накрыла качественно, а все равно ведь демоническое обаяние пробивается, никуда от него не деться!

— Что ты спросил? — досадливо крякнула, видя, как он довольно улыбается.

Демон повторил вопрос, пришлось заставить мозг работать.

— Я рада, что ты не успел позволить ему сделать «бяяякость». Но смотри, он не перестанет тебе, э-э, козлить.

— Ничего, я всегда настороже, — Эзра закашлялся.

— Ты, наверное, пить хочешь? — спохватилась я. — Сейчас принесу, обожди чуток!

Поторопилась спуститься на кухню, ругая себя. Целый день мужик на жаре приплясывает, и хоть бы кто стакан воды за труды догадался подать! Стыд тебе и позор, метелка бессовестная!

Плеснув в кувшин квасу пенного, быстренько соорудила ему закуску, водрузила все на поднос и принесла моему работяге.

— Спасибо, — он прошел в тенек и с удовольствием принялся за еду.

Я хвостиком потянулась за ним. Этот демон даже ест так, что заглядишься. У самой живот забурчал, напомнив, что с утреца и бублика не схомячила. И бабули счастливы, целое представление посмотрели, в цирк ходить не понадобилось. Чувствую, будет очень сложно моих старушек выписать, дома-то им скука смертная.

— Ты, смотрю, переживала за меня, — обронил Эзра, расправившись с перекусом.

— Не особо, — соврала в ответ, — просто опасалась, что придется снова тебя штопать. Но к счастью, ты помешал Тиму наделать в тебе новых отверстий.

— А жаль, я был бы не против, если бы ты мне задницу полечила, — вдруг заявил копытный и допил квас.

— Развратник! — припомнив ему кое-что, веско бросила я и, вздернув нос повыше, зашагала к дому.

Вернее, к таверне. Пора готовить к ужину.

Крики были слышны издалека. Каблучки простучали барабанную дробь по ступенькам. Хмурясь, поспешила войти через центральный вход, через дверь под ярко-розовой вывеской «Сытое брюхо». Внутри несколько посетителей, припозднившихся с обедом, мирно кушали, поглядывая в сторону кухни, где явно кипели бои.

— Марьянушка, как хорошо, что ты пришла! — Кондратий бросился ко мне. — Уйми этих бесноватых, сделай доброе дело, неровен час сцепятся, аки псы бешеные, все разнесут!

— … да ты мелкий карась, еще будешь мне указывать⁈ — ударил по ушам голос Селины, когда вошла на кухню.

— Кто карась, я? — пышущий гневом Сильвер даже подскочил на месте. — А ты… ты… акула! Злобная, которую никто не любит и все боятся! И…

Тяжелая оплеуха помешала ему бросаться обвинениями.

— Ой, кажись, уха будет на ужин! — запричитал вековушка. — Цельную неделю одну ж уху подавать будем из этого идиёта!

В звенящей тишине мы оба уставились на разгоряченную парочку. Даже пельмешки, что булькали в кастрюльке, притихли, с любопытством поглядывая на них.

— Ах ты!.. — потрясенно выдохнул русал и…

Рывком прижав Селину к себе, впился поцелуем в ее губы.

Наша рыбка, ошалев от такого поворота, с запозданием начала трепыхаться, но поздно, она уже была на крючке, и вскоре затихла, прильнула к нахалу и обвила его шею руками.

Ух ты, а эти двое как раскаленная сковорода и маслице! Точно будет уха. Уха да не та!