Книга Потерянная душа, страница 10 – Марина Ефиминюк

— Катя, мне неловко спрашивать, но у меня есть друзья? — полюбопытствовала певица. В квартире она не нашла ни одной фотографии, где бы находилась в компании сверстников, или с лучшей подружкой. Настасья начинала себя подозревать в высокомерии, осложненном интроверсией.

— Есть, — согласилась женщина, аккуратно разрезая на тарелке кусок вареной крольчатины.

— Серьезно? — Настя нешуточно обрадовалось. — Кто?

— Я, — улыбнулась Катерина, переглянувшись с матерью.

— Ты всегда много занималась музыкой, — быстро объяснила мама, вероятно, заметив растерянность младшей дочери.

Некоторое время они ели в молчании не особенно аппетитную еду.

— Кстати, изучи, — вдруг спохватилась старшая сестра и сняла с холодильника записку, пришпиленную на магнит.

— Что это? — Настя с любопытством просмотрела коротенький список совершенно несовместимых продуктов, вероятно, связанных с ее проблемой пищевой аллергии. — Это, что мне нельзя есть?

— Нет, — собеседница покачала головой, — это то, что тебе можно есть.

— Ты шутишь?

Певица еще раз пробежала глазами небогатое меню. Интересно, как она не протянула ноги от такого «разнообразия»?

— Хек и вареный пропаренный рис, — продекламировала девушка, чувствуя совершенно иррациональную обиду на собственный организм. — Это, вообще, съедобно?

— Ну, рыбу ты любишь больше брюссельской капусты. Она стоит под вторым номером, — хмыкнула Катерина и с большим аппетитом захрустела темно-зеленым «фонтанчиком» пареного брокколи.

— Ты так с детства питалась, — подсказала мама, словно бы стараясь сгладить любые разочарования, подстерегающие потерявшую память дочь.

— Почему тогда мне хочется сосисок? — пробормотала Настя, словно капризный ребенок и, решительно меняя тему, спросила у соседок по столу: — Кто раньше жил в этой квартире?

— Никто, — покачала головой Катерина. — Дом новый. Почему ты спрашиваешь?

Полчаса назад воскресшая певица видела в зеркале женщину-видение. Лик брюнетки из отражения казался смутным знакомым, и это пугало, учитывая, что после комы Настю окружил мир, состоящий из совершенно незнакомых вещей.

— Просто… — небрежно отмахнулась певица и выпалила: — Я хочу поменять зеркало в ванной.

Прозвучало резче, чем она планировала, скорее приказом, нежели просьбой.

— Хорошо, — без споров согласилась Катерина. Она выразительно переглянулась с матерью, отчего стало ясно, что родственницы обсуждали странное поведение Соловей младшей. Похоже, обе считали ее «с небольшим приветом».

От последующих неловких разговоров женщин спасло появление лысого гиганта с охапкой гвоздик в руках. По журнальным статьям Настасья в богатыре узнала собственного продюсера, кого, если верить давнему интервью, считала наставником. Именно Артемий превратил талантливую девочку-провинциалку, сбежавшую из дома в большой город, в народную любимицу Нежную Соловушку.

— Я вас помню, — заявила она после приветствий и тут же добавила: — Читала о вас в журнале.Неловко переминаясь на пороге, он улыбался, но от Настасьи не укрылось, что в жестах великана скрывалась нервозность.

Мама засуетилась, принимая дорогого гостя. Ужин перенесли в гостиную, где тарелки можно было поставить на низкий стеклянный столик. Правда, от неаппетитной еды богатырь деликатно отказался.

— Так что, Настасья, — спросил он, с удобством усевшись на диване. — Когда к работе вернешься?