Книга Потерянная душа, страница 32 – Марина Ефиминюк

— Я немного старше, чем указано в официальной биографии, — пробормотала певица и очаровательно покраснела, скрестившись с насмешливым взглядом Ярослава.

— На сколько?

— На два года.

По сравнению с Павловым, она была ребенком, но эти два года означали не семнадцать, а пятнадцать лет разницы в возрасте. И даже не разницы — бездонной пропасти между ними, неожиданно ставшей чуточку уже.

— Не думала, что вы можете быть тем человеком, который знает дату моего рождения, — с иронией вымолвила Настасья, намекая на то, что он, взрослый состоявшийся мужчина является фанатом кумира подростков.

— Я готовился к пресс-конференции, — соврал Ярослав и уверено ввел цифры.

Новый пароль не подошел. Замок неприятно крякнул, отказываясь разблокировать дверь. Павлову ничего не оставалось делать, как признать свою полную инженерную несостоятельность и предложить соседке подождать ремонтников в его квартире.

Стоя посреди большой комнаты, гостья с непроницаемым выражением на лице изучала хаос затянувшегося переезда: коробки с вещами, клоки целлофана на диване, все еще запакованное в пленку кресло, прислоненные лицом к стене картины. Она растерянно посмотрела на свои босые ноги, словно пожалела, что разулась. В душе Ярослав с досадой признал, что со стороны случайного зрителя обстановка его захламленного жилища наверняка выглядела убого.

Однако, вопреки мрачным предчувствиям хозяина, Настя небрежно бросила сумку на грязный пол рядом с диваном и спросила

— А где у вас телефон?

— Мобильный. — Ярослав вытащил аппарат из-под завалов газет на журнальном столике. — Я еще не подключил домашний номер.

Он передал мобильный аппарат гостье. На мгновение их руки соприкоснулись, и мужчине показалось, что пальцы приятно закололо. От странного ощущения, какое обычно описывают в любовных романах, он поморщился.

— Спасибо. — Настя забрала телефон. Похоже, она ничего не почувствовала и, поглядывая на визитку сервисной службы, стала набирать номер.

Чтобы не мешать разговору, Ярослав удалился на кухню и мимоходом захлопнул полный грязной одежды чемодан, так и не разобранный после возвращения из командировки две недели назад.

— Мы можем заказать пиццу или суши, — предложил мужчина, возвысив голос.

— Я не ем еду навынос, — отказалась певица и тут же с кем-то громко поздоровалась, вероятно, отвечая на приветствие оператора. Некоторое время она вела переговоры, а когда попрощалась, то Ярослав, пытаясь быть гостеприимным, выкрикнул:

— Я могу предложить вам красное вино?

— И не пью вина. — Теплый голос Настасьи прозвучал совсем рядом. — Его нет в списке разрешенных продуктов.

Мужчина резко повернулся. Она подошла совсем неслышно, словно не касалась пола, и встала так близко, что он мог почувствовать тонкий запах духов. Как на грех, девушка сняла плащ, оставшись в белой майке и сексапильных джинсах, неприлично узких и преступно низко сидевших на бедрах. Ярослав поймал себя на том, что пялится на узкую полоску обнаженного живота над поясом этих самых проклятущих портков. Про себя он чертыхнулся. В его планы никак не входило обнаружить в милой девочке-певице привлекательную женщину.

— Составлять списки разрешенных вещей — это ваше хобби? — чувствуя раздражение, излишне резко спросил мужчина.

— В некотором роде.

— И много у вас списков? — Ломая голову, заметила ли девушка откровенный плотоядный взгляд, Ярослав решительно принялся наливать воду из-под крана в электрический чайник, хотя ни чая, ни кофе в доме не было.