Книга Потерянная душа, страница 48 – Марина Ефиминюк

— Американец в ярости от нашего «профессионализма». — Передразнивая заокеанского гостя, Катерина изобразила пальцами кавычки. — Заявил, что больше не приедет, ни за какие деньги. Артемий нас прибьет.

— Вряд ли он захочет свернуть шею курице, несущей золотые яйца, — справедливо заметила певица. Снова сестра сосредоточилась на переживаниях о том, как случившиеся повлияет на реноме Нежной Соловушки.

Катерина с расстроенной гримасой сделала глоток воды, но тут же поперхнулась:

— Это же тебе! Врач сказал, что ты должна больше пить.

Настя протянула руку, чтобы забрать стакан, и не поверила собственным глазам. Половинки лазурита оказались будто бы источенными изнутри. Сердце кольнуло от дурного предчувствия. Девушка резко села.

— Что случилось? — удивилась сестра, едва успев убрать стакан, чтобы не расплескать воду.

Певица потрогала одну из половинок, и под пальцами она рассыпалась песком. Следом раскрошился и второй камень. Ошеломленная певица не верила собственным глазам. Сердце нехорошо сжималось. Девушке не хотелось думать, что амулет превратился в прах, в последний раз сохранив жизнь неосторожной хозяйки. И если так, то… чем это грозит Настасье?

Во всей квартире горел свет, и громко работал телевизор. Окна были наглухо зашторены — Настя боялась случайно глянуть в темное окно, отражавшее комнату, обнаружить за плечом какое-нибудь потустороннее создание.

Даже дома девушка ощущала резкий запах краски. Краской же пахла вода, и рис, накануне оставленный в холодильнике Катериной. От навязчивого душка-преследователя Настасья чувствовала себя по-настоящему больной и разбитой. Чтобы избавиться от вони, будто заполонившей квартиру и въевшейся в стены, певица открыла настежь окна, проветривая и выстуживая комнаты.

Она устроилась на диване, поплотнее закуталась в толстый плед и, пока воздух насыщался влажным холодом, с огромным удовольствием смотрела фильм «Девчата». К собственному удивлению, Настасья вспоминала большую часть диалогов. Видимо, до комы черно-белое, трогательное в своей наивности кино находилось в списке ее самых любимых кинолент.

На самом интересном месте в дверь позвонили. В столь позднее время придти в гости не постеснялся бы только сосед-репортер. Вылезать из тепла не хотелось, так что открывала Настя, наглухо завернутая в шерстяной плед.

— Соседка? — Ярослав стоял в спортивном костюме и в дутом жилете, отчего складывалось ощущение, будто мужчина собирался предложить певице совместную пробежку вокруг дома. Причем девушка подозревала, что вдохновителю спортивных развлечений полагалось только дуть в свисток, а приглашенной в компанию гостье — нарезать круги.

— Врач прописал мне постельный режим, — пропустив приветствия, тут же заявила она, чтобы сразу отсечь любые попытки завлечь ее физкультурой.

— А врач случайно не прописывал тебе оздоровительное голодание? — полюбопытствовал сосед.

Она пожала плечами.

— Тогда собирайся, мы устроим праздник живота! — объявил Ярослав и блеснул неотразимой улыбкой, от какой у любой женщины, наверняка, учащалось сердцебиение.

После пахнущего краской риса, запитого пахнущей краской водой, аппетит у Насти отсутствовал.

— Я занята.

— Чем же?

— Просто занята.

— Угу.

Ярослав бесцеремонно вошел в выстуженную квартиру, и девушке ничего не оставалось делать, как посторониться. Он по-хозяйски осмотрел гостиную, заглянул в кухню, проверил коридор.