Книга Приворот Оборотня, или Поймай меня, если осмелишься!, страница 49 – Александра Берг

— Ты использовала против меня ведьмино зрение? — голос колдуна, казалось, звучал глухо и неспешно, будто комья земли падали на крышку гроба, в котором было похоронено наше с ним будущее.

— Так ты и впрямь это сделал? — глаза начало пощипывать от подступающих слёз. Я зажмурилась и глубоко вздохнула. Лёгкие наполнились влажным воздухом — на улицы Вольтерры хлынул дождь. Крупные, тяжёлые капли забарабанили по скатам крыш, зашуршали по гальке и тентам торговых палаток на площади Грино.

— Что я сделал? — голос Калеба изменился, стал грозным, сухим как растрескавшаяся и выжженная на солнце древесина, колючим как кусты терновника. — Что? Что я сделал? — взгляд мужчины почернел, под глазами залегли тени. Он рывком потянул меня на себя и принялся трясти за плечи.

Слёзы брызнули из глаз, желудок скрутило настолько, что стало не продохнуть.

— Сиви, — Калеб неожиданно припал к моей щеке, — я ведь люблю тебя. Не разрушай наше будущее. Не разрушай то, ради чего я пошёл на это…

— Калеб, — рот наполнился горькой вязкой слюной, отравленной едкой ложью колдуна, — между нами всё кончено, — говорить было сложно, горло словно наждаком драло. — Свадьбы не будет. Мне нужно идти, — я резко скинула руки Калеба со своих плеч и посеменила к выходу. Если ещё на минуту я останусь здесь, точно не выдержу и свалюсь с ног.

Я уже была возле двери, как вдруг послышался грозный рёв:

— Нет! Ты никуда не пойдёшь! — Калеб преодолел разделяющее нас пространство в два широких шага. — И свадьбу мы сыграем!

— Ты глухой? Я сказала — свадьбы не будет!

Глаза колдуна горели злобой и ненавистью, лицо стало заострилось.

— Я не привык в своей жизни слышать слово “нет”! — злобно прошипел он.

— Вот как? — я прищурилась.

Характер Калеба и правда открылся для меня с новой стороны. Раньше я даже подумать не могла, что в человеке может скопиться столько ненависти. Он говорил, что любит меня? Не знаю… Для любви там места почти не осталось.

— Не хочешь по-хорошему? — ноздри мужчины хищно раздулись. — Будем действовать по-плохому! — тут Калеб одним движением руки разорвал лиф моего платья, только вот увиденное там его не то что обескуражило, он буквально потерял дар речи, дав мне время влепить в него заклинанием. Бывший жених отлетел к окну, а я выбежала вон из комнаты…

Метка жгла кожу, разрывала на части сердце, но чем дальше я отдалялась от дома Калеба, тем легче мне становилось.

Альсид был прав. Оборотень сказал правду, а колдун соврал! Солл действительно изнасиловал сестру Виктора!

От тошнотворных мыслей в голове начало пульсировать, а слабость и бессилие склизким комом поселились внутри.

Об этом должны узнать! Все должны об этом узнать!

Ворвавшись в дом, я незамедлительно проследовала в комнату Арадии. Тётя спала и будить её так не хотелось, но делать было нечего.

— Это правда, — сдавленно проговорила я, тормоша родственницу за плечо.

— Что? — тётя протёрла глаза. — Какая правда? Ты о чём?

— Калеб мне соврал!

— Великие боги! Ты что же ходила к нему? Одна? Зачем?

— Мне нужно было узнать, — слёзы, которые я до этого сдерживала, посыпались градом. Я заикалась, сердце ныло от боли.

— Ну-ну, — Арадия нежно гладила меня по волосам. — Всё будет хорошо.

— Я… я, не знаю, что мне делать.

— Как что? — Арадия хлопнула в ладоши. — Нужно во всём разобраться! Да и гримуар…