Книга Адептка драконьего генерала, страница 62 – Ольга Дмитриева

Танзин поднял кисть и приказал:

— Повторяй за мной.

Дальше стало не до размышлений. С основными закорючками я справлялась, но вот сочетать их даже в простых рунах оказалось не так легко. Это требовало предельной сосредоточенности. Даже головная боль, которая терзала меня уже несколько часов, почти прошла. А когда парень объявил, что занятие окончено, я прислушалась к себе и заметила кое-что еще.

Драконья магия внутри меня успокоилась и как будто приподнялась. Или ее стало больше? Каллиграфия ей тоже нравится?

— Что с тобой? — оторвал меня от созерцания собственной силы Танзин.

— Кажется, моя драконица любит каллиграфию, — пробормотала я.

А парень внезапно улыбнулся и терпеливо пояснил:

— Каллиграфия — почти медитация. Ты сосредоточена на рунах и свободна от тревог. У нас считается, что регулярные занятия помогают растить магию своего дракона и обретать контроль над второй сущностью.

Я с сомнением посмотрела на него и спросила:

— Тогда почему я раньше этого не замечала?

— Ты и драконицу свою раньше не замечала, — возразил Танзин. — Все приходит с опытом. Вероятно, твоя сила выросла, вот и ответ.

Эта весть меня порадовала, как и ослабление головной боли. А парень задумчиво произнес:

— Твоя магия хорошо растет здесь, среди других драконов…

Я озвучила повисшее между нами и не высказанное:

— Но?

К моему удивлению, парень на это не купился и встал. А затем бесстрастно распрощался:

— Доброй ночи, Паола.

Когда он вышел, я задумчиво посмотрела ему вслед. Какие же они все-таки разные. Танзин, который явно мог сказать что-то неутешительное и промолчал. Дэмин, который сегодня не промолчал. И Дэйю, которая с трудом выносит мое присутствие. Но при этом они попросили меня о помощи. И нужно хотя бы попытаться добыть предмет, который они ищут.

Головная боль утихла ненадолго. К тому времени, как я вышла из душа, виски ломило с новой силой. Я посмотрела на коробку, присланную Мартой. Пшик суетился возле постели. Взбил подушку, откинул одеяло. В комнате уже горел только ночник. Я немного постояла, размышляя. А затем махнула рукой. Открою ящик завтра. Старуха обещала, что к утру меня отпустит.

Я завернулась в одеяло, и Пшик погасил свет. Головная боль не помешала уснуть. Но спала я беспокойно.

После такого дня совсем неудивительно, что мне снова снилось прошлое. На этот раз воспоминания были обрывочные. Смутные образы огромного зала, пол из золотистого мрамора, по которому тащился плюшевый драконий хвост, обжигающая боль на шее, под волосами…

Затем мне снилась мама. Отец нес меня на руках, и теперь я помнила его лицо. Никто из них не улыбался, а я вертела в руках зеленоватую драконью чешуйку, оправленную в золото.

Открыла глаза я с рассветом и долго лежала, пытаясь осмыслить мутные образы. Пшик с тихим хлопком возник в комнате и зажег лампу. После этого дух засуетился, раскладывая чистую форму. Мой взгляд снова упал на ящик. Нужно достать шоколад и спросить духа про алую чешуйку, которую ищет Дэйю.

Перед глазами снова встал медальон из сна. Зеленая чешуйка, оправленная в золото. Дэйю ищет алую чешуйку, оправленную в золото. В голове щелкнуло, и я сложила одно с другим. А затем услужливая память подбросила воспоминания о первом дне в академии. На втором браслете была чешуйка того же оттенка, что и в моем сне.